Меня едва не убили перед выборами в России, посчитав, что я слишком много знаю. А потом меня отправили телохранителем американского композитора, решив, что я могу быть приманкой для Ястреба. Того самого, которого я уже однажды брал в Бразилии. С меня достаточно. У меня есть немного денег, кстати, обещанный гонорар за последнюю операцию я получил наполовину: организация, которая меня нанимала, приказала долго жить, и не без моего участия. Я в какой-то мере обрубил сук, на котором сидел. Но даже того, что я имею, хватит на долгие годы. В политику и в разведку я не вернусь. Надоело.
Владимир Владимирович достал носовой платок, вытер губы:
– Хорошее вино, – с уважением сказал он, – у вас всегда был неплохой вкус. Чтобы получилось хорошее вино, нужно особое терпение, так, кажется, говорят на Кавказе?
– Вы пришли только для того, чтобы сообщить мне это? – улыбнулся Дронго.
– Не только. Речь идет не о наших прихотях. И не об интересах какой-либо разведки или стороны. Речь идет о миллионах людей, которые могут здорово пострадать из-за наших с вами ошибок или амбиций.
Дронго посмотрел на Купцевича. Тот мрачно кивнул. Перевел взгляд на Владимира Владимировича.
– Какой-нибудь террористический акт? – хмуро спросил он.
– Мы пока не уверены, – честно признался Владимир Владимирович, – просто наши польские коллеги вышли на одну группу, работающую в Европе. Она состоит в основном из бывших офицеров КГБ, возглавляет группу бывший подполковник КГБ. По документам он проходит как Йозас Груодис, хотя в ФСБ, наверное, известно и его настоящее имя. В группу входят неплохие профессионалы, судя по нескольким заданиям, которые им поручали. Так вот, по сведениям польской разведки, в настоящее время группа готовит мощный террористический акт на нашей территории. А наша контрразведка даже не знает, где именно.
– Понятно, – нахмурился Дронго, – вы думаете, что бывших ваших коллег должен искать именно я?
– Это очень опасная группа, – вставил Купцевич, – по-моему, тебе следует согласиться.
– А по-моему, наивно полагать, что один человек может справиться с целой группой профессионалов, – пожал плечами Дронго, – или вы что-то не договариваете.
– Я не уполномочен вести никакие переговоры, – честно признался Владимир Владимирович, – просто приехал передать вам приглашение нового руководства ФСБ.
– Нет, – резко возразил Дронго, – никаких приглашений. Все кончено. Я вышел на пенсию.
– А что тогда говорить обо мне? – Купцевич показал на свою палочку. – Я старше тебя. И к тому же инвалид. По-твоему, я должен был оставаться сторожем в краковском музее?
– Это твое личное дело, – упрямо сказал Дронго, – ты присягал Польше, которая по-прежнему существует. Страны, которой я присягал, нет. Значит, все эти разговоры никому не нужны.
– Речь идет о людях, – снова вмешался Владимир Владимирович, – и, судя по той настойчивости, с которой вас ищут, им нужны именно вы.
