который может выйти одновременно на российскую и иранскую разведки и скоординировать наши действия. Ты ведь – бывший эксперт ООН, тебя неплохо знают в мире. И ты единственный человек, которому поверят иранцы. Они не поверят вообще никому, кто придет от нас. А своих агентов, как ты понимаешь, мы в Иран послать не можем, учитывая наши нынешние отношения. Ты эксперт международного класса по проблемам преступности, и нет ничего странного, что именно тебя мы попросили о посредничестве. Я думаю, иранцам невыгодно, чтобы подобный акт действительно где-нибудь произошел. Конечно, только в том случае, если они сами в нем не заинтересованы.
– Я понял, – кивнул Дронго, – кажется, теперь я начинаю понимать, в чем дело. Сказки насчет единственного эксперта оставим для дурачков. Вам нужен не просто посредник, вам нужен свой человек в Иране, которому вы доверяете. Вы рассчитали, как всегда, все точно. С одной стороны, вам действительно нужен посредник на ваших переговорах с иранцами, а с другой – нужно, чтобы этот человек был одновременно и аналитиком, который сумеет просчитать, искренне ли Тегеран идет на этот контакт или действительно поддерживает террориста. Я прав?
– Ты сказал это лучше меня, – развел руками Павел.
– И именно поэтому я говорю нет, – резко сказал Дронго, – я не собираюсь втягиваться в ваши разборки. С меня достаточно собственных проблем.
– Ты понимаешь, что мы просто не успеем так быстро найти другую подходящую кандидатуру, – сказал Павел. – Ты ставишь нас в очень трудное положение. Формально мы почти в состоянии войны. Кто-то должен выйти на иранцев. Мы уверены, что он постарается подставить именно их. Я не думаю, чтобы им это было выгодно. После того как в Германии местное правосудие обвинило официальный Тегеран в поддержке террористов, любой другой теракт будет окончательным разрывом европейских держав с Ираном. Они это должны понимать.
– Это верно, – согласился Дронго, – но при чем тут вы?
– Он считает, что иранцы его предали, – пояснил Павел, – и постарается на этом отыграться. Но главные его враги – это мы. Ты понимаешь, что его удар может срикошетить и на нашу страну. А у Москвы сейчас союзнические отношения с Тегераном, и они обещали нам содействие.
– И все-таки я отказываюсь, – пожал плечами Дронго. – Думаю, вы можете действовать и через Москву. Можно найти агента, который поедет на переговоры представлять вашу сторону.
– Но у него не будет твоих аналитических способностей. Он может не понять, в какую игру его втягивают.
– Все равно – нет.
– Я так и думал, – кивнул Павел, – кажется, я тебя не убедил.
– Просто я в эти игры уже давно не играю.
– По нашим сведениям, – вдруг сказал Павел, – речь идет не просто о террористическом акте. Возможно, он планирует нечто более серьезное. Настолько серьезное, что впервые в своей истории мы готовы сотрудничать даже с иранцами.
