это поручение кому-то из ваших многочисленных слуг?
– Мог. Но есть еще одна вещь, которую я предпочел бы не делегировать. И кроме того, я не думаю, что мы закончили наш разговор, не так ли?
Да, они не закончили, и многое осталось несказанным. Что, возможно, и к лучшему. И все же что-то не давало Кайли захлопнуть перед ним дверь. Аристон проделал этот путь, говорила она себе, чтобы принести шарф ее матери, и он промок. Почувствовал ли он, что она колеблется?
– Вы не пригласите меня войти? – мягко спросил он.
– Что ж, проходите, – кивнула Кайли и направилась в гостиную.
Ее сердце колотилось как бешеное. Она услышала стук закрывшейся двери. А когда повернулась и увидела его перед собой, такого властного и сильного, кровь прилила к ее лицу. Почему он? – думала она в отчаянии. Почему именно Аристону Кавакосу было суждено стать мужчиной, который обострял все ее чувства?
Кайли обратилась к нему с натянутой улыбкой:
– Если вы хотите еще раз попытаться оправдать ваше желание всех контролировать, то не стоит беспокоиться.
– Что вы имеете в виду?
– Увидев со мной вашего брата, вы тут же отправили его куда-то под предлогом неотложных дел. Разве это не странно?
На его скулах заиграли желваки.
– Я уже говорил вам. У него есть невеста. Молодая женщина, недавно закончившая университет. Между ней и вами разница в миллион световых лет. Тем не менее даже вам должно быть известно, что вести дела в заливе сейчас очень непросто – вы льстите себе, когда думаете, что я стал бы изобретать какую-то катастрофу, чтобы избавить его от вашей компании. Но я не собираюсь вам лгать. Не буду отрицать, я рад, что он уехал.
Кайли понимала его озабоченность. Контраст между ней и девушкой Павлоса в его представлении вряд ли мог быть более разительным. Квалифицированный врач – полная противоположность той, что едва ли была способна правильно написать свое имя – вот какой он видел ее в своем упрощенном шовинистическом свете. Если бы Аристон просто попросил, тогда она могла бы ему уступить. Кайли могла бы дать слово больше не видеться с Павлосом, что, вероятно, и так случилось бы рано или поздно. Но ведь он же не попросил ее, верно? Он приказал. И даже не презрение к ней бесило Кайли, а полное отсутствие признания ее как личности. Словно она не значила ровным счетом ничего. И все, что ей оставалось, это провести остаток жизни, расплачиваясь за ошибку молодости.
Кайли расправила плечи и подняла голову.
– Если вы думаете, что можете диктовать мне условия, то вы ошибаетесь, – сказала она.
Аристон замер. Ее сопротивление его заводило, а этого он не хотел. Он пришел отдать ей шарф, но, вероятно, в глубине души он просто хотел увидеть ее снова. В машине Аристон даже на мгновение поднес шарф к лицу, чтобы вдохнуть его легкий цветочный аромат. А может, Кайли сделала это специально, чтобы Павлос побегал за ней, когда вернулся бы в Англию? Не могло ли это быть ее изощренным планом? Не почувствовала ли она мягкость
