свой путь.
Солнце садилось, скоро подругам придется расходиться по домам. Троф положила голову на плечо Мисты, она уже скучала по ней, хотя миг расставания еще не приблизился к их дружбе. Троф отбросила тянущую слабую боль грусти и продолжила наслаждаться теплотой солнца и плеча Мисты.
Домой Трофа возвращалась уже поздно, проводив Мисту, она прошлась по главной площади, чтобы поглазеть на людей, домой возвращаться пока не хотелось.
Пошел дождь, и площадь быстро опустела, но прогулку Троф не прервала. Троф подумывала залезть через окно их общей с сестрой спальни, чтобы не нарваться на поучения родителей, когда она заметила, что в окнах кухни горели свечи. Внутри пробудилось неприятное липкое ощущение, которое нашептывало гадкие вещи. Может, что-то случилось? Троф ускорила шаг.
Подойдя к дому, девушка не решалась войти. Она переминалась с ноги на ногу, дверь оставалась закрытой, жителей дома слышно не было. Горит свет и горит, может быть, мама с сестрой засиделись за шитьем и не заметили, что уже стемнело, может быть, отец заканчивал свои заказы. «Не обманывай себя, что-то не так, что-то совсем не так», – голос внутри Троф не замолкал. Девушка вдохнула воздух и приоткрыла аккуратно дверь. Разговор доносился до нее лишь отрывками, которые она не могла разобрать, родители пытались что-то обсудить, периодически один из них срывался на крик.
– Мы не можем так поступить!
– Может быть…
– Уехать…
Троф, стараясь тихо ступать, приближалась к кухне.
– Я надеялась, что у нас есть еще время.
– Слома, не обманывай себя. Мы просто оба верили, что он нас тут не найдет. Время наше уже давно истекло.
– Я не могу отдать ее. Морок, я не могу обречь собственную дочь на такое. Будто было мало того, что сделала с ней эта болезнь, – по лицу матери катились слезы, но она продолжала говорить спокойно, будто бы она не замечала, что сейчас внутри нее бушует шторм, который способен разорвать ее на части.
– Мы знали, на что шли, – вздохнул отец. Он был бледен, левая рука, которая лежала на его колене, незаметно тряслась.
– У нас не было выбора!
– Ты права, но эту цену нам все равно придется заплатить, – произнеся это, отец поднялся со стула.
– Мы можем попытаться попросить помощи у горожан или обратиться к другому.
– Они не пойдут против, да и кто мы такие для них? Простые чужеземцы, которые прибыли ненадолго нарушить их уклад жизни своим присутствием. Другие лишь отсрочат неизбежное, нам тогда придется платить двойную цену, – отец будто бы согнулся вдвое, потеряв всю свою природную силу. Он превратился в старика в мгновение, его серые глаза потухли.
Родители замолчали. Отец стоял, опершись на стену, и смотрел в окно, мама закрыла лицо руками. Морщины стали ярче на ее лице, Троф раньше не замечала, что ее родители стареют с годами. Они оставались все такими же, какими были при рождении Троф, только теперь с глаз девушки спала эта пелена
