взглянула на мать, на которой не было лица.
Она знала это выражение.
Ее мама готова немедленно расплакаться и сдерживает себя из последних сил.
Потом Марайя кратко взглянула на отца. Император продолжал спокойно есть суп.
Ее отец – красивый высокий мужчина, который участвовал во многих боях и сражениях в Период Смены Эпох от Эпохи Перерождения к Эре Новой Жизни. Именно тогда он заслужил титул Императора.
Так и сейчас он сидит в золотом костюме, украшенном орденами и медалями. Марайя считает своего отца самым красивым мужчиной на свете. Заостренные черты лица украшала ухоженная короткая борода и стрижка. Ему еще нет сорока, но выглядит он, как молодой человек, отрастивший бороду. Выразительные карие глаза и прямой нос. Отец был брюнетом, а темные волосы Марайи достались от матери (просто Альциона решила покрасить волосы в каштановый, чтобы быть таким образом еще ближе к мужу, которого ей сейчас очень не хватает).
С приходом Кардинала Император, как личность, перестал существовать. Вот он, красивый и нежный, ее папочка сидит напротив нее, но это не он.
– Пошли вон! – приказ Императрицы гвардейцам.
Повисла дрожащая тишина.
– Я сказала вон!
Никто не двинулся с места.
– Мама, сядь, – вступила Марайя.
– Помолчи, Марайя!
Альциона встала с места и бросила гневный вздор на гвардейцев.
– Исчезните!
Она подошла к одному из них.
– Это приказ Императрицы!
– Нам имеет право приказывать только Кардинал,– спокойно ответил один из гвардейцев.
– Вот как?
Альцона обернулась к сказавшему это гвардейцу, что стоял у коридора в правой части зала.
– А я имею право приказывать имперской полиции,– ответила она,– а та в свою очередь может арестовать тех, кто не согласен подчиняться Императрице! И к вашему сведенью, пока что Церковь стоит лишь на втором месте после Дворца, и в своем доме я отдаю приказы.
На этом моменте Альциона настолько сильно приблизилась к возразившему ей гвардейцу, что их носы должны были вот-вот соприкоснуться.
Она выжидала.
– Как прикажите, Императрица.
С этими словами гвардейцы послушно покинули зал.
– И не появляйтесь больше здесь! – бросила им вслед Альциона.
Только тогда, когда шаги покидающих Трапезный Зал гвардейцев стихли, она могла позволить себе выдохнуть.
– Мама… – Марайя не верила своим глазам.
– Ничего, Марайя, ничего… они не посмеют нам ничего сделать…
Альциона вышла из роли властной Императрицы. Теперь в окружении родной дочери и мужа она могла быть любящей матерью и женой.
Она направилась к мужу, и Марайя тоже встала с места.
– Они нам ничего не сделают, а вот Кардинал… – попыталась вернуть мать к реальности Марайя.
– Я с ней разберусь, – бросила в ответ
