констатировал Макс, глядя, как я улыбаюсь во весь рот. – Ты вообще понимаешь, куда тебя несёт? – кажется, я снова сказала что-то не то. – Хоть какая-то память должна же остаться!
– А если нет? – с вызовом спросила я.
– Если нет… – он посмотрел на меня как-то обиженно и пошёл дальше, причём быстрее, чем прежде. – Если нет, то я зря трачу на тебя время, поскольку рано или поздно это всё равно выяснится, и тебя упекут в лечебницу…
– Извини, Макс… – догоняя его, как можно искренней сказала я. – Я не хотела тебя расстраивать, но я действительно не знаю, что за опасность может таиться в заброшенном парке, который находится в лишённом магии мире…
– Лера! – он глянул на меня гневно. – Ладно парк, но сейчас ночь и не самое спокойное время, чтобы гулять по ночам!
– У вас какие-то проблемы? – сочувственно спросила я, поскольку гулять по ночам мне всегда нравилось, и было жаль, что люди в этом мире не могут делать это спокойно.
– У тебя проблемы, Лера, – фыркнул Макс. – С головой причём. Сейчас много беглых рабов, больше, чем было прежде…
– Рабов? – осторожно переспросила я, поражаясь тому, что действительно слышу это слово, бывшее во многих цивилизованных мирах архаизмом. – Вы поработили кого-то? Ваш народ…
– Наш народ, – выделив первое слово интонационно, перебил меня парень. – Наш народ по их, – местоимение он произнёс с презрением, и это несколько напугало меня, что тут же отразилось на моём лице. – … расчётам, должен быть уничтожен. Так что не стоит делать такие глаза, словно ты только что узнала, что я монстр. Не я поработил их, по мне, так следовало уничтожить их, раз они желали смерти всем нам.
– Они желали вам смерти? – поразилась я. – Но кто они?
– Сволочи они, – ответил Макс.
– Люди? – уточнила на всякий случай.
– Я так не считаю, – ответил Макс, из чего стало ясно, что да, люди.
Ого… и этот мир показался мне мирным и спокойным? Мир, где рабство процветает и не считается неправильным? Так, надо разобраться во всём… Я поглядела на Макса. Интересно, расскажет или обругает и разозлится, если пристать с расспросами? Попробовать стоит, а то так и не узнаю, в каком чудовищном мире пришлось пережидать, пока Олаф уйдёт в свой склеп.
– Но за что они хотели убить вас? – недоумённо попыталась я вызнать подробности.
– Нас, – снова поправил мой неразговорчивый собеседник, но всё же ответил на вопрос. – Лера, все мы больны и неполноценны. Таков наш народ… Но в другой части континента образовался город… – он посмотрел на меня и счёл уместным пояснить: – То есть, город был всегда, но прежде люди в нём не обособляли себя, пока однажды не пришли к выводу, что мы подлежим уничтожению. Ты, даже если ничего не помнишь, не могла не заметить, что мир наш гибнет, а так же не могла не заметить, что, сохраняя свободу выбора на сколько это возможно, все стремятся избавиться и изолировать тех, кто болен, пытаются создавать наиболее здоровые
