могут быть красноречивыми комментаторами этой легенды».
«AC/DC остаются крайне закрытыми и не идут ни на какое сотрудничество, как обычно. Злящимся биографам остаётся собирать интервью из старых журналов и интервьюировать любого очевидца, который решится что-то рассказать».
Существует и противоположное мнение: музыка-де не нуждается в объяснениях. Тоже справедливое, но его-то я и попытался опровергнуть. Но написать эту книгу было в два раза труднее ещё и потому, что многие из тех, кто имел или имеет отношение к «Вселенной AC/DC», помимо Янгов, покинули этот мир, не дают интервью, не отвечают на запросы, избегают контакта, считают, что им нечего сказать или вообще не хотят никому ничего рассказывать. Я попытался формальным путём получить согласие на интервью с тремя членами группы, не Янгами, через Хандверкера, но и тут ничего не добился. Попытался зайти с чёрного хода – напечатал письмо, которое Брайану Джонсу вручил один мой друг в Барселоне. Письмо надо было именно распечатать, потому что иначе он не прочитает. Снова никакого результата. Как мой разочарованный друг меня предупреждал ранее: «Если он этого не сделает, значит, это – вопрос Янгов».
Вопрос Янгов. Мне стало совершенно ясно, что не все, кто работал с Янгами, хотят говорить о них – по разным причинам. Даже члены группы.
Что касается живущего в Швейцарии Роберта Джона «Матта» Ланжа, великого мыслителя, ответственного за мегаплатиновый успех Шенайи Туэйн, Foreigner, AC/DC, Def Leppard, The Cars и Maroon 5, то к нему бесполезно обращаться, если верить его друзьям Терри Мэннингу и Тони Платту. Как Гус Хиддинк, известный голландский футбольный тренер, Ланж избрал совершенно определённую стратегию общения с прессой: ничего не говорить, нагонять мистику и набивать цену. И это приносит дивиденды. Он стоит сотни миллионов долларов. И тем не менее продюсер альбомов Highway To Hell, Back In Black и For Those About To Rock в истории Янгов – фигура, которую обходят молчанием. Они бы, наверное, предпочли, чтоб вы ничего о нём не знали, а он – ключевая фигура в развитии их саунда, успеха и богатства. Факт в том, что AC/DC всё-таки развивали свой саунд. Они не были статичны с самого начала.
«Ничего не выйдет, уверяю тебя, – рассмеялся Мэннинг, услышав от меня, что я хочу взять интервью у Матта Ланжа. Но я рискнул и послал Мэннингу несколько вопросов, чтоб он переслал их Ланжу.
Несколько недель спустя Мэннинг вышел на связь со мной.
«Я абсолютно точно знаю, что на первые три вопроса он отвечать не будет, но, может быть, получится добыть комментарий на остальные, до последнего; на последний, возможно, тоже. Дадим тебе знать, когда. И если».
Первые три – это как раз о работе в студии с AC/DC. Шли месяцы. Ответа не было.
«Как я и подозревал, – в конце концов сообщил мне Мэннинг, – он предпочёл не в личной беседе не отвечать ни на один вопрос».
Правда, к счастью, я побеседовал с пятью звукорежиссёрами, которые делали лучшие альбомы AC/DC, близко с ними работали и, возможно, лучше них знают саунд группы только Матт Ланж и сам Джордж Янг. Это Марк Опитц (Let There
