заведение, либо их покидал разум, и несчастные замирали на полу. Оставшиеся привидения рассыпались на глазах. Передо мной появилась бледная Забава, подруга подхватила меня под руки, помогая подняться с дёргающейся в смертельной агонии стриптизёрши.
Я покачнулась, вцепившись в потные плечи Забавы, а взгляд мой поднялся на Генриха. В свете прожекторов мрачная фигура охотника с мечом в одной руке словно светилась. Грудь его вздымалась, а острый взгляд царапал трупы под моими ногами. Я опустила взгляд на бездыханное тело голой девушки-суккуба и сплюнула:
– Как тебе представление? – прошипела я. – Надеюсь, ты хорошо всё рассмотрела… перед смертью, тварь!
На меня налетел Лежик, и я застонала в его объятиях.
– Мара, – рыдал он. – Ты жива! Прости, это я виноват…
– В чём? – слабо прохрипела я, практически повиснув на брате. – Не ты ж раскрыл зеркала…
Лежка всхлипнул, утирая рукавом мокрые щёки:
– Это я рассказал Лиде о твоей спектрофобии. Прости!
Я сглотнула, и взгляд мой скользнул по неподвижному телу.
– Так она что, – проскрипела я, – энтукку?! А я решила, что она – суккуб!
– Дилетантка! – насмешливо фыркнул Генрих, спрыгивая со сцены. – Как выжила до сих пор с такими мозгами? Энтукку накормила, надеюсь, теперь делом займёшься!
И направился прямиком по телам к своей раскрытой на столике сумке. Я уважительно покачала головой: пригодилась поклажа! Но при мысли, что инститор, возможно, спас мне жизнь, зубы мои скрипнули от злости. С одной стороны, энтукку выжрала бы меня полностью… Теперь понятна стала странная слабость, которая сковала меня… Но ведь и сама она сдохла от чужих воспоминаний, которые освободили её треклятые зеркала!
Я подняла глаза на брата и невесело усмехнулась:
– Это ты меня прости, Лежка! Похоже, тебе опять придётся менять работу…
Лежик пожал плечами и философски заметил:
– Не последний ночной клуб в городе.
Русалка, на которую я опиралась, вдруг задрожала, и мы рухнули на пол.
– Забава, – я вцепилась в её топ и потрясла, голова русалки безвольно покачнулась, а глаза закатились. – Что с тобой?
Инститор шагнул к нам, взгляд его брезгливо скользнул по бесчувственному телу Забавы.
– Что ещё? – недовольно спросил он.
Я бросила на охотника злой взгляд:
– Кажется, её зацепило чьим-то воспоминанием!
– Поднимайся, ведьма, – приказал Генрих. – Нам пора!
– Я не могу оставить её так! – вскричала я. – Забава пострадала из-за меня…
Инститор сжал зубы так, что по щекам скользнули желваки. Сумка тяжело плюхнулась на пол, а Генрих опустился на корточки и заглянул мне в глаза:
– Утром придёт твой заказчик, – прошипел он. – И что ты ему ответишь? Что всю ночь провела у кровати любимой русалки?
Лежка
