и мызы с 250 душами.
В последующие несколько лет П. Б. Пассек оставался в числе приближенных к трону людей и неоднократно получал денежные награды. В рождественские праздники 1765 года Петр Богданович принял участие в забавном маскараде: наряженный в женское платье вместе с шестью другими придворными, в числе которых были Г. Г. Орлов, А. С. Строганов и Л. А. Нарышкин, он представлял «боярышню». Если принять во внимание, что Григорий Орлов и Петр Пассек были мужчинами богатырского телосложения, то, надо полагать, зрелище это доставило зрителям, и в первую очередь самой императрице, немало веселья!
В 1766 году, на Масленице, государыня посетила Пассека в его доме на Новой Исаакиевской, как в то время звалась Почтамтская. Много лет спустя в разговоре со своим секретарем А. В. Храповицким она вспоминала об этом эпизоде, и тоже в связи с маскарадом. Вот запись, сделанная Храповицким в его дневнике 25 октября 1792 года: «Милостиво разговаривая о доме Убри, где я живу, сказывать изволила, что в 1766 году на Масляной была в нем у Пассека Петра Богдановича; знает столовую с пятью окошками, и тогда Строганов проехал в маскерадном платье, и кучер был одет арлекином. С удовольствием повторили, как все это еще помнится».
Вся человеческая жизнь состоит из таких вот мгновений; бог знает почему, память навсегда удерживает с виду ничтожные подробности, и они хранятся в ее глубинах нередко до последней минуты…
В 1780–1790-х годах, как следует из приведенной еще одной, более ранней записи, здесь проживала автор знаменитого «Дневника», без которого невозможно было бы понять внутренний мир Екатерины II и мотивы многих ее поступков. Он и сегодня читается как захватывающий роман, что не удивительно: ведь его героиня – одна из самых крупных фигур XVIII столетия, а к ее мнениям внимательно прислушивались все европейские политики и государи.
С. К. Вязмитинов
После П. Б. Пассека домом владел статский советник Убри; в 1802 году его наследники продали участок новоназначенному министру военно-сухопутных сил С. К. Вязмитинову. Сергей Кузьмич был человеком умным, честным и трудолюбивым, но его административные достоинства заметно уступали человеческим; современники больше ценили в нем любителя изящных искусств и сочинителя приятной музыки, а вдобавок – знатока русского языка (других он не знал), что по тем временам почиталось большой редкостью.
С. П. Жихарев в своих «Записках» отмечал, что «любовь его к словесности, желание следить за ее успехами и уважение к трудам литературным заслуживают того, чтоб перед ним растворились двери и самой академии». В самом деле, редкие качества для военного министра! Однако тот же Вязмитинов, занимая в 1812–1818 годах пост столичного генерал-губернатора, запретил публиковать критические рецензии на игру актеров Императорских театров и замечания в адрес лиц, находящихся на государственной службе! Он же предлагал передать цензуру из Министерства народного просвещения в ведение полиции. Извечная русская боязнь
