«мама» замолчала. Глаза ее наполнились слезами, но ни одна из них не посмела сорваться вниз. Я тоже молчал, не зная что сказать. С одной стороны – хорошая версия. Многое объясняет. Не для меня, конечно, для Ирины Олеговны. Выражаясь языком шпионов, книжки о которых я глотал в совершенно неумеренном количестве, перед матерью Игоря я легализован. И любую мою странность она спишет на «наследственную болезнь». А вот с другой стороны, все не так благостно. И одну из проблем я вижу прямо сейчас, глядя на пожилую женщину, сдерживающую слезы. К бабке не ходи, мама начнет меня лечить.
– Надо покопаться в семейном архиве, – вымолвила Ирина Олеговна. И подтвердила мои опасения: – Может быть, удастся что-то найти… Как-то вылечить. Или сразу к целителям?
Не хочу к целителям! Раз тут все такие маги, есть немаленькая вероятность, что целители вскроют правду про меня на раз-два!
– Посмотри пока архивы, мама. – Успокаивая ее, я положил свою руку поверх ее ладони. Железная леди вздрогнула от неожиданности, а я выругался про себя – такое проявление нежности для здешнего Игоря было нехарактерно. – А я соберу информацию другими методами. Бьюсь об заклад, мой случай не уникален. Наверняка такое случалось много с кем, но все молчали, боясь огласки.
В дверях меня остановил ее вопрос. Как будто мне мало было вопросов без этого.
– Твое решение по переезду окончательно?
Да вашу же мать! Добить меня решили совсем? Обер-секретарь у нас еще и переезжать намылился. В принципе, это объясняет холодность его матери. Решила кровиночка бросить семью и могилки предков, оставить ее одну на старости лет без опоры и поддержки. Куда тут, кстати, народ отправляется за лучшей жизнью? В моем мире маршруты разнообразием не отличались: Москва, Питер, Краснодар. Хотя мечтали-то уехать в Таиланд на ПМЖ…
– Я не хочу об этом говорить, мама, – подобрал я самое нейтральное определение для своей неосведомленности. – Обсудим это позже.
Обиженное «конечно» я услышал уже приглушенным закрытой дверью.
– Давай к князю, Мишико. – буркнул я, падая на диван «Ладоги».
По правде сказать, надо бы в библиотеку ехать, собирать сведения о мире, но, боюсь, Николай Олегович не поймет. И Мишико не поймет. Какая библиотека, когда тут такие дела!
– Игорь Сергеевич, я же вас просил! – Недовольный голос водителя вырвал меня из водоворота собственных мыслей.
– О чем?
– Не называть меня Мишико! Есть же у меня имя, при крещении принятое. Михаил. Так и зовите.
Здесь абрек сделал паузу, будто усомнившись в собственном праве указывать вип-персоне. И добавил:
– Если не сложно.
– Ничуть! – кивнул я. – Ты прости, с этой всей суетой забыл уже.
– Да я ж понимаю! – с готовностью отреагировал Михаил. И завел машину.
В пути от дома матери до княжеской резиденции я смотрел в окно, подмечая разницу между своим городом
