разговаривала с Родей и Веней, они, встревоженные, стояли у двери в школу и совещались.
– Нет, мы ее уговорим, уговорим ее, уговорим, – бормотал редактор. – А то вся работа развалится, развалится вся работа.
– Това-арищи! – вдруг протянула Соня Барбарисова. – А вдруг Зою другие ребята не переизберут! Возьмут и откажутся переизбрать. Вы знаете, как некоторые наши девчонки ее ненавидят!
– Ага, – подхватила Катя Мухина. – Они почти все ей завидуют.
А ее сестра добавила:
– Они только и знают, что ее воображалой называют. И другие всякие гадости.
– Гадости? Девчонки про Зою гадости? – вдруг запищала Нюся Касаткина. – А мы тоже молчать не будем, мы тоже будем действовать!
– Это как действовать? – не понял редактор.
– А вот пойдемте, я вам скажу как!
И уже через несколько минут все шестеро начали «действовать».
Едва только Веня и Родя вошли в школьный коридор, как перед ними предстала торжественная, вся какая-то вытянутая Соня Барбарисова.
– Рудаков и Маршев! Мне надо с вами очень серьезно поговорить.
– Пожалуйста, – сказал Родя.
– Скоро в нашей пионерской организации начнутся перевыборы. Вот, Рудаков, Маршев, скажите мне откровенно: за кого вы собираетесь голосовать?
– Почем я знаю! – ответил Веня.
– Не думал еще, – сказал Родя.
– Вот многие ребята собираются голосовать за Зою Ладошину, и я тоже так думаю, что она самая достойная. Рудаков и Маршев, давайте все вместе проголосуем за Ладошину! А?
– Я не против, – сказал Родя.
– За Ладошину так за Ладошину, – добавил Веня.
Когда приятели подходили к кабинету биологии, за спиной у них послышалось какое-то гудение:
– Маршев и Рудаков! Маршев и Рудаков! Погодите минутку, погодите минутку, погодите минутку!
Маршев и Рудаков узнали голос редактора. Они остановились, обернулись, а тот продолжал гудеть:
– Давайте проголосуем дружно на выборах за Ладошину! Проголосуем дружно за Ладошину! Проголосуем, проголосуем, проголосуем!
– Да ладно тебе, проголосуем! – с нетерпением ответил Веня и добавил: – Вот далась им эта Ладошина!
А войдя в кабинет, друзья увидели, как перед столом силача Лешки Павлова стоит Соня Барбарисова и тянет:
– Па-а-авлов! Мне надо с тобой очень серьезно поговорить.
После первого урока произошел случай, сильно настороживший обоих друзей. Едва они вышли из кабинета на перемену, Родя вдруг стал как вкопанный, глядя куда-то вдоль коридора. Посмотрел в ту же сторону и Веня и ничего особенного не увидел, кроме какого-то незнакомого старика, приближавшегося к ним. Секундой позже Родя толкнул Веню локтем и прошептал:
– Смотри! Это же Купрум Эс!
Даже теперь Веня не сразу узнал учителя химии – так он вдруг изменился. Обычно Куприян Семенович, несмотря на свои семьдесят
