Завуч как раз закончила выводить в блокноте их фамилии, с заметным удовольствием отчеркнула жирной линией. – В школу не торопимся. А не кажется ли вам, девочки, что после всего случившегося в этом городе стоило бы чуточку серьезнее относиться к вашим обязанностям?
– А кто-то уже выяснил, что случилось в этом городе? – себе под нос шепнула Лида.
Мила услышала, хихикнула. Но, кажется, завуч умела читать по губам, поскольку отреагировала мгновенно:
– А твоя мать, Весна, уже достаточно восстановилась, чтобы добраться до школы и познакомиться наконец со мной и прочими педагогами?
Лида не успела ответить, потому что завуч вдруг привстала на цыпочки и завопила на весь двор:
– Нечего прятаться, я всех заметила и узнала! В темпе подходим ко мне!
Девушки под шумок нырнули в теплый и душный школьный вестибюль с клетями-раздевалками. И как же Лида была рада его видеть, такой маленький, темный и жалкий по сравнению с лицейским. И такой родной. В тесной раздевалке они с трудом отыскали свободный крюк, нацепили на него свою верхнюю одежду, а сверху еще и мешки с сапогами и понеслись наверх.
Но на середине лестницы Лида вдруг остановилась, с тяжело бухающим сердцем повисла на перилах и взмолилась:
– Ой, Мил, стой!
– Ты чего? – Журавка, уже достигшая площадки второго этажа, сбежала вниз к подруге.
– Кажется, у меня назревает сердечный приступ, – мрачным голосом информировала ее Лида. – Давай лучше до звонка посидим в столовке.
Мила понимающе кивнула головой:
– Ты из-за Леши, да? Я понимаю, это всегда самое трудное – когда после каникул идешь в класс и знаешь, что вот сейчас его увидишь. Он сейчас наверняка глаз не сводит с двери.
– Если вообще пришел.
– Пришел, конечно! – Журавка лукаво улыбнулась. – На самом деле мы вчера созванивались.
– Ага, так тебе он соизволил позвонить! А мне вот фигушки.
– И что тут такого удивительного? Он же не в меня влюблен. Если хочешь, давай прогуляем инглиш. Пусть помучается.
И выразила всем своим видом полную готовность проделать обратный путь к школьной столовой. Но Лида сообразила, что только зря промучает себя лишние полчаса, и решительно воскликнула:
– Нет, давай на урок!
В рекреации на втором этаже царила торжественная тишина. Мила, чуточку побледнев, поскреблась в дверь класса, затем приоткрыла ее и сунула в щель голову:
– Анна Рейновна, простите, мо…
И осеклась. Потом, схватив подругу за рукав, втянула ее за собой в класс. И конечно, первым, кого Лида там увидела, был Алексей Санин.
Он сидел теперь на месте Марата, за четвертой партой у окна. Смотрел вовсе не на дверь, а строго перед собой, хотя едва ли был слишком поглощен уроком. Рядом напряженно застыла все та же полноватая девочка. Судя по пылающим щекам и встревоженному виду, она явно не могла определиться: оплакивать ли ей исчезновение
