же там погибнут!
– Вот поэтому я и пришел к тебе – девочкам надо помочь.
– Самое главное – нельзя позволить им умереть, боги нам этого не простят. И как же не вовремя…
– Не могу с тобой не согласиться – у самого абсолютно нет времени. Скоро сессия. Бросать студентов и бежать за неугомонными девчонками – значит, бросить на произвол судьбы целый курс малолетних оболтусов. Да и остальные студенты не лучше – за всеми нужен глаз да глаз, не проходит и недели, как очередной доморощенный гений что–нибудь да учудит.
– Быть может, сообщить богине?
– Сообщу, обязательно сообщу… Вот только вряд ли она меня скоро услышит – время в мире богов течет значительно медленнее.
– Тогда придется действовать нам с тобой. Или подключить еще кого–то?
– Не переживай, я беру эту проблему на себя. Лишняя огласка в этом деле тоже не нужна – от нее может оказаться больше вреда, чем пользы. А сейчас возвращайся к своим студентам – ты все сделал правильно, придя ко мне.
– Ты найдешь девушек и проследишь, чтобы с ними ничего не случилось?
– Я поступлю лучше – это сделает мой сын…
***
Керт торопливо спустился по залитым светом заходящего солнца ступеням столичного храма и, выйдя на дорогу, быстрым шагом, едва не переходящим на бег, направился домой – времени на предстоящие сборы почти не осталось. В стенах храма юноша, еще с детства посвященный в сан жреца богини Тани, супруги Одина, имел короткий, однако достаточно неприятный разговор с отцом, занимающим должность верховного жреца и фактически являющимся непосредственным начальником собственного сына. Однако вместо ожидаемого разговора о карьере и совмещении храмовой службы с научной работой в академии родитель неожиданно отправил своего талантливого, но слишком уж непоседливого отпрыска нянькой для каких–то малолетних девчонок куда–то за тридевять земель и своим решением сломал сыну все его планы на ближайшие выходные.
Зайдя в дом, юноша сразу вбежал на кухню, чтобы перед походом по–быстрому чего–нибудь перекусить, и обнаружил на ней мать, сосредоточенно перемешивающую в кастрюле на плите бесподобно вкусно пахнущее варево. Рядом с кастрюлей, расточая аппетитные ароматы, скворчала накрытая чугунной крышкой сковорода – судя по запахам, на обед готовились отбивные из вырезки молодого данхои, а в кастрюле варился грибной суп с ломтиками копченой грудинки. Первоначально Керт рассчитывал пообедать всухомятку, стащив что–нибудь готовенькое из шкафа, но так, как получилось, будет, пожалуй, даже лучше. Улыбнувшись и чмокнув женщину в щеку, отчего на ее лице расцвела смущенная улыбка, а чувствительную к ментальному излучению голову юноши омыла волна искренней любви и нежности, Керт, подпустив в голос жалобные интонации, спросил:
– Мам, а покушать у нас что–нибудь есть?
– Обед скоро, сынок, – ласково ответила женщина, – подожди немного, и поешь со всеми.
– Некогда, мам, дела у меня. Важные и очень срочные. Что–нибудь
