вы, коротышки, хоть и гордитесь тем, что додумались до денежных бумажек, но сами всегда предпочитаете им звонкие монеты. Золото. А в Запретных Землях золото есть… где?
– Конкретно этими ружьями, – гном перестал глядеть мимо меня и вместо этого принялся сосредоточенно изучать носки своих сапог, – расплачивались за концессию в Черных Холмах. В местности, которую вы, люди, называете территорией[18] Дакота.
– Ну да, – кивнул я. – Потом господа из Вашингтона долго удивляются, как это Союзу Племен удается так успешно противостоять натиску цивилизации, не имея за спиной пороховых фабрик Питтсбурга. А цивилизация-то на самом деле давно уже пришла на Запретные Земли – только не человеческая! В самом деле, зачем покупать у этих спесивых большеногов какие-то права, лицензии, платить их грабительские налоги…
– Между прочим, – буркнул Малыш, – принятый во время войны особый налог для нелюдей до сих пор так и не отменен. К нему лишь добавляют все новые статьи.
– …когда можно просто показать вождю десяток ящиков с новенькими винтовками – и он с радостью позволит смешным бородатым карликам ковыряться в земле в поисках каких-то дурацких камней. И даже если он потом придет за новыми патронами, потому что те, что дали в первый раз, кончились слишком быстро, это все равно будет дешевле, чем просит федеральная казна?
Неожиданно Уин перестал подсчитывать слои грязи на своих сапогах и с вызовом уставился на меня.
– Да, дадим, – выдохнул он. – Потому что для нас, гномов, он будет таким же покупателем, как и человек. Мы торгуем где захотим и с кем захотим, а в кого потом будет стрелять проданное нами оружие – не наше дело. Испокон веков гномы ведут дела так.
– Селясь на этой земле, вы давали клятву соблюдать наши законы, – напомнил я. – А закон запрещает торговать с зеленошкурыми.
– Вы, люди, тоже, помнится, давали клятвы их вождям, – желчно усмехнулся Малыш. – И не один раз. Великие клятвы о том, что очередная граница на веки веков станет последней чертой, за которую уже не ступит нога человека. А, Ханко? Какая была «последняя граница» – Миссисипи? Но ваш президент и не вспомнил об этом, когда подписывал «Закон о заселении Запада»[19]. Точно так же, – продолжил он чуть тише, – вы поступали с эльфами, там, за океаном, в Европе. Шаг за шагом… потому что каждую отвоеванную у заповедных лесов пядь приходилось щедро оплачивать кровью. И твои предки платили не скупясь, по самому высокому курсу, а вот эльфы оказались не готовы к размену, ибо почитали жизнь каждого Перворожденного слишком большой драгоценностью, чтобы менять её даже на два или три десятка трупов в вонючих шкурах.
– Мои предки, – сказал я, – не скупясь, платили еще за кое-что. Гномское оружие и доспехи. Броня, которую не пробивали стрелы длинноухих.
– Ну да, – хмыкнул гном. – А ведь эльфийские короли тоже требовали от нас не торговать с вами. Сначала требовали, потом уже просили – только мы не забыли всех слов, которыми эти
Малыш Уин имеет в виду «Закон о земельных наделах» (Homestead Act) 1862 года, призванный стимулировать заселение «свободных земель». Согласно ему, на этих землях участок гомстед (homestead) в 160 акров (> 65 гектаров) предоставлялся любой семье и переходил в ее собственность после пяти лет использования.
