все. Через два часа около сто девяносто третьей школы, колхозники подъедут, их будет пятеро (на пятерых договаривались)…
Идем к школе. Одно херово – это та часть района, где мы мало кого знаем, вот если б около нашей школы… Уже поздний вечер, людей на улице нет (на нашем районе по вечерам лучше не высовываться). Идем, горим, меня вообще поперло, кипит все внутри, во многом конечно от выпитого. Я вырываюсь вперед: «Пойду все узнаю, пробью обстановку», – нахера поперся непонятно, пьяной смелости много было.
Подхожу к школе, смотрю кругом, вроде никого не видно, потом замечаю на стадионе, прямо посередине футбольного поля стоит кто-то, точняк – это он, только один почему-то. Иду к нему, он увидел меня – оценивающе смотрит, точно он. Фонари светят по периметру поля так, что в центре самая светлая область, и он в ней стоит, понтовая картинка получается, как кино. Ускоряю шаг, подойдя в плотную: «Это ты что ли? Ну, со Славой?» «Да, я, а ты не Слава значит?» «Сча Слава будет, ты не волнуйся, главное, сам и постарайся, чтобы я не волновался, понял, да? А че один? Хрен бы ты один приперся, где опричники твои (услышал это слово на уроке истории, опричники – воины князя, телохранители)?» – «Я сам буду разбираться и не с тобой!» «Чего-то ты слишком с понтом, а? Нет? Смотри, чтоб я не волновался!» «Слышь, отвали, я не с тобой тут пришел…» И толкнул меня в грудь, я ответил, толкаемся, начинает завязываться драка. К этому времени как раз наши остальные дошли, а Слава подбегает и с криком: «Иди сюда сука, иди сюда, я здесь!» – отталкивает его от меня. Дерутся, больше толкаются и кричат. Мы стоим. И тут бля охренеть – на стадион, прямо на поле вылетает машина, бумер черный (BMW) и к нам, за бумером еще одна машина, она остановилась у поля, вроде жигули. Вот сука тебе и дружки-колхозники, охренеть – на бумере подвалили! (Хоть и старый он видно, крашеный-перекрашеный, но все же.) Выходят они из машин, из бумера – трое, из жигулей – четверо, всего получается их восемь человек с Колхозником. Блять, а нас пять, подстраховались они. Вот была бы мобила – позвонили бы братве кому, вопрос бы легко решился, в нашу пользу, а так… Идут к нам, Пень дергается, разволновался: «Епт, уебывать надо, сматываем пацаны, их больше, надо валить, выебут».
Убегать уже, сука, поздно. Бздеть у Пня основание было – двое из бумера идут с битами (бейсбольные биты), один из жигулей несет вроде пистолет, держит его почему-то за ствол, а не за рукоятку (вряд ли конечно это боевой, скорее всего пневматический, хотя может быть и газовый). Хана-мана!
Слава с Колхозником уже не толкаются, разговаривают, они чуть в сторону отошли. Мы понимаем, что лезть сейчас в драку для нас невыгодно. Надо как-то разруливать по-другому. Когда они подошли к нам, Колхозник крикнул им, что все нормально, что он сам разберется: «Не трогайте их пока», – сука гандон, власть почувствовал, как с барского плеча – «не трогать пока», урод. Кстати сам Колхозник с виду ничего, стильный такой был и вроде красивый, смазливый то есть, такие телкам нравятся, а вот банда
