злополучный вечер, когда Димка прокатил меня на своём велике. Мельнице не удалось раскрутиться, потому что ей помешал недовольный бабушкин голос:
– Вы ляжете спать или нет?
– Я тебе это ещё припомню! – прошипела мне в спину сестра.
Для меня всегда было загадкой, почему Маша считала, что самый симпатичный мальчик, с которым мы знакомились, должен непременно достаться именно ей. А мне или никто, или самый страшненький. Но лучше – если никто не достанется. Так ей было особенно приятно. Причем, Машка никогда не была обделена мужским вниманием. Даже в садике у неё в ухажерах ходили почти все симпатичные мальчишки, которыми она крутила как хотела. А в моих кавалерах было всего двое: Валерка Филиппов и Димка Козин. Я помню, как один из них катал меня на своём велосипеде, а второй бежал рядом и кричал, что теперь его очередь меня катать. И, если не ошибаюсь, один из них был тёмненький, а второй светленький.
Как-то мама рассказывала, пришла она забирать нас из сада вечером и всю дорогу за Машей бежал один мальчик и кричал ей вслед:
– Маса, Маса, ты завтла в садик придёс? Я ждать тебя буду!
А Машка шла и не оглядывалась даже. Наконец мама не выдержала и спросила:
– Маш, что это за мальчик?
На что сестра, как бы нехотя, ответила:
– А, Табейкин! – и было в её голосе что-то пренебрежительно-хвастливое.
Глава 7
Сашка и Макс
Иногда я ловила себя на мысли, что мне нравится Димка, но не то чтобы нравился прямо сильно и как мальчик, скорее он мне напоминал другого мальчишку, с которым я и Маша дружили в начальной школе. Его звали Саша Бордик, и у него был лучший друг Максим Мануилов – они учились в параллельном классе и все перемены мы бесились вместе.
Сашка, как и Димка, был темноволосым, с карими глазами, очень обаятельный, симпатичный, весёлый, все девочки его обожали, а гулял он только со мной и с моей сестрой. А Максим, как и Денис, был поскромнее, и Сашка ему постоянно давал волшебного пенделя, чтобы тот тоже был активнее с нами.
Как-то зимой мы пошли с ними кататься на горку, нам было лет по 9. Горка была через улицу от нашего дома, её специально строили каждую зиму и заливали водой, а мы, с местной детворой, катались гурьбой на картонках. Картонки мы берегли и старались найти потолще. Наша бабушка называла их просто – «поджопники». Сашка и Макс вечно старались на нас навалиться и сразу лезли целоваться. А мы от них старались увернуться и скатиться без них. Обычно мы с сестрой катались друг за другом, но в тот раз она уехала раньше меня, а я было только приготовилась сесть на картонку, как на меня накинулся Сашка с криком:
– Вот ты где мне попалась!!! – и тут же полез целоваться. Так мы и скатились вниз – я на картонке, а Сашка на мне.
– Отстань, дурак! – кричала я, отворачиваясь от Сашкиных губ.
– Погоди, я ещё до тебя доберусь! – грозился он.
Домой
