и Мило. Я понимал, что настоящими героями были они. Да, они – настоящие мужчины. Я был уверен, я нисколько не сомневался, что если бы их матери поступили с ними, как моя со мной, они не стали бы «терпеть», тут же перебрались бы они на свой остров и зажили бы самостоятельно.
Но ведь я для мамы был, как она говорила, «всем на свете – и сыном, и отцом, и мужчиной в доме». Ведь моего отца давно уже не было на свете. Вместо него осталась у нас фотокарточка в траурной рамке. Эта карточка висела в нашей гостиной с тех пор, как я себя помнил. Отец сейчас пребывал на небесах, и, чтобы он всегда оставался любимцем бога, мы с мамой каждый субботний вечер курили ладан перед его портретом. Мама при этом очень плакала, и, глядя на неё, начинал плакать и я. И каждую субботу клялся себе: «Никогда больше не пойду на улицу, всегда буду слушать маму!»
Как стать великим
Мама часто рассказывала мне об отце.
– Отец твой, – говорила она, – был умный человек, его все уважали. Постарайся же и ты стать таким. Правда, у него не было особого образования, но он любил книги. Григор Зохраб2 и Вардкес (так звали моего отца) были большими друзьями. Патриарх Аршаруни был частым гостем в нашем доме. Это он тебя крестил, сынок. Если бы отец жил, он бы сделал из тебя человека. Веди же себя так, чтобы лишний раз не напоминать мне об его отсутствии. Перестань водиться с этими уличными мальчишками, сделай все, чтобы стать великим человеком. Пусть друзьями твоими будут книги. Все другое пустое, сынок. Мы – всего лишь несчастный осколочек большого народа, нас забросило на чужой этот берег, и нам нужно учиться, набираться знаний, потому что наступит, наконец, заветный день…
– Какой день, мамочка?
– Когда все будем вместе… – И разочарованно заканчивала, глядя на моё недоумевающее лицо: – Вырастешь, сам все поймёшь. То, что я сказала, должно остаться между нами, – добавляла она, и все принимало таинственные очертания, а в воображении моем вставали картины одна фантастичнее другой, и от приобщения к тайне у меня захватывало дух.
Теперь на улицу я выходил только с мамой, да и то лишь к соседям или, в лучшем случае, на рынок. О, как мучительно стыдно мне было переходить улицу за руку с мамой. Мои бывшие друзья, как всегда, стояли, выстроившись перед домом Рути, и когда мы с мамой проходили мимо них, лицо моё пылало огнём от стыда. Ведь я знал, как они в эту минуту жалеют меня. Или ещё хуже – считают маменькиным сынком.
Это я-то! Ведь совсем недавно я носился по улицам вместе с ними, весь в копоти и грязи, я – один из главнокомандующих «армии с обручами». Как же это получилось, что теперь я обречён на одни унижения? А Кристина?
И несмотря на то, что длинные брюки были мечтой каждого мальчишки, я не почувствовал никакой радости, когда мама принесла мне с рынка длинные ярко-синие брюки. Никакой радости не было. Однажды, когда я в этих новых брюках направился в школу, я заметил, как Христо, увидев меня, подтолкнул Мило,
Григор Зохраб – западноармянский писатель.
