и вчера тоже присутствовала на вручении «Золотых молний». Дима редко замечал, кто во что одет, но сейчас даже его ошеломил ярко-рыжий лисий жилет с завязками-лапками, алые кожаные штаны и бордовая помада под стать буйству красок.
– Ну что, голубок? Силки захлопнулись? – Нелли устремила в его сторону ястребиный нос и указующий перст с крашенным в черное ногтем.
Весть о грядущей женитьбе «золотого пера» с самого утра широко обсуждалась в редакции. Однако искреннего поздравления Полуянов пока не услышал ни одного.
– Тридцать седьмая, – холодно констатировал он.
– Чего? – захлопала совиными глазами хроникерша.
– Тридцать седьмая глупая шутка. Причем не лучшая.
– Как вообще можно шутить на такие темы! – вздохнула Марина Максовна. – Я вот, Димочка, за тебя просто очень рада.
– Продешевил ты, Полуянов, – хмыкнула Нелли. – Мог бы на любой фотомодели жениться, а выбрал себе какую-то толстушку-простушку. Что вечерами-то делать будете? Огурцы вместе солить?
Полуянов не любил ссор с коллегами. Но сейчас – когда нервы уже были на взводе – не удержался:
– По-моему, это ты, Нелли, продешевила.
– Не понимаю, о чем ты. – Цвет лица хроникерши стал оранжевым под стать лисьему жилету.
– О твоей статье про певицу Юнону. Не стыдно прославлять бездарность всего-то за бесплатный уик-энд в Сочи! А журналисту из «ХХХ-пресс» целых двести тысяч, говорят, заплатили.
Марина Максовна тактично отвернулась. Нелли прожгла Полуянова ненавидящим взглядом. Дима обратился к секретарше:
– Не знаете, зачем я главному?
Та по-матерински улыбнулась:
– По-моему, он заставит тебя писать отчет.
– Какой?
– Ну, я ведь и отдел писем теперь. Как раз вчера шефу докладывала: читатели очень просят рубрику «Испытано на себе» возродить. А ты – очень вовремя! – женишься. Сможешь поделиться интересным опытом.
– Ни за что! – охнул Дима.
Вчера в такси, по дороге домой, вдохновленная Митрофанова уже успела его утомить. Чирикала без умолку: ресторан, гости, костюм, обязательно поехать на мост и повесить замочек. Полуянов не слушал, кивал. Пусть планирует что хочет. На скромную роспись (между делом, в джинсах, и сразу побежали на работу) подругу все равно не уговорить. Слишком долго она ждала. И не скрывала, что горда собой. Даже какого-то Джона Барримора ему без малейшего смущения процитировала: «Невесты не счастливы – они торжествуют победу».
Если главный действительно поручит ему описывать свои злоключения, он немедленно уволится.
– Полуянова зови! – гаркнул шеф, проигнорировав селектор.
Голос у него зычный – толстые стены и двойные двери не преграда.
Дима неспешно выдвинулся. Пока пересекал приемную, проходил сквозь предбанничек, мимолетно подумал: «Хотя мужской взгляд на свадьбу – тема вообще нормальная. Но только ведь от иронии не удержишься. А Надька потом дуться будет».
– Ну,
