в жизни я не испытала угрызений совести в том, что обманула Фредерика.
Глава 4
Отец заехал за мной вечером в пятницу. К тому моменту я приготовила пару платьев, перемену белья. Но большую часть моего багажа занимали как раз альбомы. Тяжелые, в толстых кожаных переплетах, с огромным количеством великолепных магиснимков. Короче, моя прелесть!
– Это что такое? – пораженно спросил отец, когда я, отдуваясь от тяжести, вытащила ему стопку книг, бережно перевязанных веревочкой, после чего аккуратно упаковала их в сумку.
– Альбомы по свойствам драгоценных камней, – честно призналась я.
– Думаешь, у тебя будет время на чтение? – скептически поинтересовался отец. – Нам предстоят насыщенные выходные. Даже Чейс Одрон приедет. Возжелал лично посмотреть на невесту внука.
– Тем лучше, – огрызнулась я. – Пусть все новые родственники полюбуются на то, какая будущая жена Густава начитанная и умная.
Отец кашлянул, удивленный моей реакцией на пустяковое, в сущности, замечание, но мудро не стал ничего уточнять, лишь, крякнув, принял от меня увесистую ношу и отправился вниз.
Уже в карете он откинулся на спинку сиденья. Побарабанил пальцами по колену, после чего осторожно спросил:
– А твой Фредерик не едет, что ли?
– Нам надо заехать за ним, – буркнула я. – Я сказала кучеру адрес.
– Я полагал, что вы будете вместе, – заметил отец.
Я ничего ему не ответила. Вместо этого демонстративно уставилась в окно.
Обещанный обед в кафе прошел совсем не так, как я предполагала. Тема денег, которые я должна вытребовать у отца за свое участие в его затее, не сходила с уст Фредерика. Он даже притащил записную книжку, в которую заранее тщательно выписал названия всех, по его мнению, более-менее надежных банков, в которые нам следовало поместить полученное богатство. Сыпал непонятными терминами вроде процентных ставок и депозитов. И я никак не могла понять, откуда Фредерик, обычный художник, знает такие тонкости.
Правда, заметив, что я заскучала, он ловко переменил тему. Точнее, как сказать – переменил. Просто принялся рассуждать, какие покупки нам надлежит сделать в первую очередь. Глаза его при этом горели, а в голосе звучало настоящее воодушевление.
Словом, ушла из кафе я более чем расстроенной. И теперь сидела напротив отца и не знала, как начать непростой разговор.
Ладно, это пока терпит. Постараюсь улучить в выходные удобный момент. Все равно мы почти приехали к дому Фредерика, а парой слов тут вряд ли обойдешься.
Через неполную минуту карета остановилась. Дверца распахнулась, и внутрь ловко залез Фредерик, который держал в руках небольшую сумку. Опустился на сиденье рядом со мной.
– Добрый вечер, господин Дуглас Говлор, – поздоровался он, лучезарно улыбаясь.
– Добрый, – хмуро отозвался отец. Кивком показал на сумку, которую Фредерик положил на колени, после чего
