и сколько лишку остается. Чтобы не работать себе в убыток. Потом можно с приятелями собраться в небольшую транспортную фирму…
Если человек не способен к таким элементарным действиям, он никакой не собственник. Его имущество состоит с ним в фиктивном браке: могло бы быть собственностью, а служит черепашьим панцирем, обузой. Примитивнейший, наиболее убогий вариант собственности – личное имущество. Это мои грабли, и я на них регулярно наступаю. А другим не даю.
Весь вопрос в том, кто кем управляет: вещи порабощают человека – или же человек пересоздает материальный мир, творит вещную оболочку прирастающему духовному богатству? Собственник – тот, кто по отношению к вещам выполняет роль, заповеданную Богом, роль хозяина.
РГ: По этой логике, решение проблемы бедных – сделать всех реальными собственниками.
Чернышев: Насильно сделать собственником невозможно, но можно научить. И конечно, здесь участвуют не одна, а две стороны. Это как в шахматах: играющие обязаны учить правила, но каждому нужно помочь обзавестись элементарным набором фигур, чтобы было, чем стартовать в игре. За бабушек пусть играют продвинутые внуки или кандидаты в мастера из числа социальных работников.
В этом смысле в раздаче ваучеров была здравая идея: предполагалось, что каждому россиянину выдают на руки его долю в собственности страны. Долю, которая должна была (по тогдашним правительственным подсчетам) составлять не менее 10 тысяч долларов! Но вышло так, что национальное достояние к тому моменту испарилось, остались только бумажки. А с другой стороны, люди не знали, что с приватизационным чеком делать, их не научили, как бумажку превратить в собственность. Все увидели, что на рынке ваучер стоит 27 долларов, не поняли – почему, но решили, что 27 лучше, чем ничего – и продали!
Это была продажа родины в чистом виде. Вообще-то за такое полагается трибунал. Правда, родина (в лице правительства) сама кинула трудящихся, еще до приватизации обесценив долю каждого в полтысячи раз… Но об этом не стоит говорить мимоходом, лучше заглянуть в книжку, о которой у нас сегодня речь.
РГ: Итак, вам осталось только рассказать, как стать и быть богатым?
Чернышев: Стоп-стоп, речь о другом: как научиться быть собственником. Богатство – это камзол, расшитый бриллиантами, или «оранжевые упоительно дорогие кальсоны» из грёз Кисы Воробьянинова. Богатства собственнику, понятное дело, доступны, но сами по себе не важны. Богатые тоже ищут счастья, смысла жизни, самореализации.
Взять того же Сороса, о котором вспоминает Гранин. Однажды на Лонг-Айленде миллиардер подвозил меня со своей дачи до электрички. Ехал в джинсах, закатанных до колен, босиком, за рулем собственной машины, которой я по дремучести своей не впечатлился. Потом уж мне разъяснили, что это «Ягуар». Но в нем было тесновато, да еще Сорос жизнерадостно играл в дурилки с местными «гаишниками», осваивая новенький антирадар.
С точки зрения привычных
