href="#n_133" type="note">[133]. В то же время в резолюции содержался призыв не смешивать вопрос о праве на самоопределение («т. е. обеспечение конституцией государства вполне свободного и демократического способа решения вопроса об отделении») с вопросом о целесообразности отделения той или иной нации. «Этот последний вопрос с.-д. партия должна решать в каждом отдельном случае совершенно самостоятельно с точки зрения интересов всего общественного развития и интересов классовой борьбы пролетариата за социализм»[134], – говорилось в резолюции. Очевидно, что, декларировав право наций на самоопределение, Ленин всячески подчеркивал, что «отделение вовсе не наш план». Сразу после прихода к власти большевики подчеркнули неизменность принципов своей национальной политики. На II Всероссийском съезде Советов 25–27 октября 1917 г. было объявлено, что советская власть «обеспечит всем нациям, населяющим Россию, подлинное право на самоопределение»[135]. 12 (25) января 1918 г. на III Всероссийском съезде Советов была принята «Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа», в которой были зафиксированы принципы свободного развития и равноправия народов: равенство и суверенность народов России, право народов на свободное самоопределение, вплоть до отделения и образования самостоятельного государства, отмена национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений. Во 2-м пункте провозглашалось: «Советская Российская республика учреждается на основе свободного союза свободных наций как федерация Советских национальных республик»[136].
Несколько иная ситуация складывалась на землях с восточнославянским населением, оказавшихся после разделов Речи Посполитой в конце XVIII в. в составе Австрийской монархии. Та часть населения, которая в последующем будет именоваться украинской, проживала в трех провинциях в австрийской части монархии – Королевстве Галиции и Лодомерии (Галиция), Буковине – и в Угорской Руси, входившей в состав венгерской части монархии.
Для обозначения местного населения употреблялись различные наименования. В период габсбургского правления на официальном уровне употреблялись понятия «русины» (Russen) или «рутены» (Ruthenen)[137]. В качестве самоназвания употреблялись наименования «русины», «народ руський», «руснаки». Были распространены и наименования по конфессиональному признаку (например, «греко-католики»). Деятели украинского движения настаивали на употреблении наименования «украинско-руський народ», а затем – «украинский народ». Как считают специалисты, «многообразие и противоречивость этнонимов говорит о том, что процесс формирования национального самосознания восточнославянского населения в регионе во второй половине XIX – начале XX вв. был далек от своего завершения»[138].
В границах Австро-Венгерской монархии удельный вес русинов/украинцев[139] накануне Первой мировой войны составил 8,5 % (в Венгерском Королевстве – 2,4 %)[140].
Там же.
Второй всероссийский съезд советов рабочих солдатских депутатов 25–26 октября (7–8 ноября) 1917 г. Ленин В. И. Рабочим солдатам и крестьянам // Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5. Т. 35. М., 1974. С. 11.
Декларация прав трудящегося и эксплуатируемого народа // Ленин В. И. Полн. собр. соч. Изд. 5. Т. 35. С. 221.
В венгерском варианте – «orosz».
В историографии восточнославянское население Австро-Венгрии обозначается разными терминами – «русинское», «украинское», «руськое»; иногда наименование «украинский» применяется только по отношению к политическим и общественным организациям. Существуют различия и в названии организаций, где встречается слово с корнем «рус»: они именуются или «руськими», или, в соответствии с современными языковыми нормами, «русскими». Учитывая разночтения, удобнее обозначать это население в соответствии с принятым в то время официальным наименованием – русины.
