не закатили нам межрасовый скандал. На фоне происходящего любая мелочь может развеять шаткую иллюзию мира.
– Он, кажется, не дышит, – прохрипела я, с трудом справляясь с непонятными мне самой чувствами, – как бы не пришлось могилу копать.
– Это было бы крайне неприятно: копать в горах могилу дело небыстрое, уйдет пара сот9 со сменой лопат, – иронично ответил анах, обвивая мягкой тканью роскошную гриву черных волос.
Затем, небрежно забросив использованное полотенце в угол, маг приблизился. Я неосознанно шагнула навстречу, но потом опомнилась и с преувеличенной заботой посмотрела на цвака.
– К тому же иногда и этот прохвост пользу обществу приносит. Да и отец Ривиэля меня по головке не погладит, за то что не уберег его драгоценное, но глупое чадо, – неожиданно подмигнув, добавил анах. – Выхода нет, надо спасать.
– Я серьезно, посмотри, он… – проблеяла я, стараясь спрятать от мага глаза.
– Да успокойся, – уже без иронии, даже несколько раздраженно, сказал Роже. – Жив он.
И добавил ехидно:
– Мертвые цваки так активно не шевелят ушами, прислушиваясь к разговору. Ривиель, что ты хочешь услышать о своей персоне? Любят ли тебя девушки? Или будет ли старый больной анах рыдать над твоей могилой?
– Дождешься от тебя! – Раздался слабый голос Ривиэля. – Скорее действительно девушки разлюбят. – Цвак так многозначительно посмотрел на меня, что я фыркнула и, резко развернувшись, ушла в ванную комнату.
Там я, беспрестанно ворча про наглых фиолетовых чудиков и тупых от природы голубков, наполнила тазик теплой водой и захватила пару полотенец в комнату. Роже уже успел раздеть цвака. Судя по тому, что на нем осталось, многое из одежды пришло в негодность. Точнее все. Я не ожидала такого откровенного зрелища, поэтому опять покраснела, но, собрав остатки сил, постаралась не уронить таз с водой. Не доставлю я им такого удовольствия. Они и так оба на меня глядели во все глаза, ожидая определенной реакции. Я же сделала вид, что лицезрение обнаженных прекрасных мужских тел входит в мой ежедневный распорядок дня, со скучающим видом поставила таз, подала мокрое полотенце Роже и обмакнула в воду свое. Отжав тряпку, я повернулась в сторону этих наглых типов и сказала:
– Ну?! Чего уставились? Ривиэль, тебе по сценарию положено изображать смертельно раненого! Роже, тебе надо осторожно обмыть раны друга, дабы проводить его в последний путь чистым и ухоженным! – И с размаху всучила ему в свободную руку мокрое полотенце.
– Мел, а что по сценарию будешь делать ты? – похоже, Роже опешил от моей наглости.
– Тушить пожар, который вы устроили в моей комнате! – проворчала я, довольная эффектом.
И обвинительно указала рукой в сторону чудо-стола, на котором догорало нечто окровавленное, подозрительно похожее на испорченную одежду этих двоих. Черный едкий дым подкрадывался к нам шкодливый котом, чтобы пощекотать
Сота – год в мире, сто дней
