заставляла предаваться мечтаниям. С такими звуками можно творить что угодно, страдать, любить, радоваться и ждать. Они забираются в самую глубину души, ворочаются там, создавая непонимание. Ввергают разум в томительное ожидание, почти безнадёжные мечты. А сердце в понимание правды о том, как всё далеко и нереально. Нет, сердце лучше не слушать. Доверится разуму и ждать. Так, хотя бы, теплится надежда.
И вдруг, ожидание закончилось. Из-за колоны появился Фомин, быстро разглядывая каждую из подруг по очереди, после Татьяны остановил взгляд на Светлане.
– Потанцуем, – даже не спросил он, а постановил.
Светка вскочила как ужаленная. Бросила на Татьяну восторженно-удивлённый взгляд и пошла за парнем.
В центре зала он остановился, положил ладони Светке на талию. Каждый, кто наблюдал за этой парой, а это почти все присутствующие в зале девушки, увидели, как Светлана улыбнулась, заглянула в лицо Фомину, заставляя его посмотреть в ответ. Каждый увидел, губы её растянутые в улыбке шевельнулись, и она быстро заговорила, словно хотела успеть сказать что-то важное.
Что она могла говорить? Как посмела?
Татьяна наблюдала. Страшно колотилось сердце, щёки вспыхнули от досады и изумления. Она вцепилась взглядом в пару, будто была там, с ними, вернее между ними. Видела как говорит подруга, а Фомин отвечает наклоняясь к её уху, а может задаёт вопрос, потом они улыбаются друг другу. Светка снова заговорила, он чему-то усмехнулся и глянул на неё уже совсем иначе.
Жестокая пытка. Пусть бы там была любая девушка, только не Светка. Татьяна почувствовала себя оскорблённой. Как может подруга так поступить? Почему она делает это? “Вот гадина, – отчаянно закусывая губу, думала Татьяна, – какая же она гадина!”
Медленный мотив оборвался, его сменил быстрый темп, на танцпол выскочила кричащая толпа радостной молодёжи. Светка и Сашка Фомин всё ещё стояли посреди зала, в гуще танцующего народа и о чём-то разговаривали. Даже пританцовывали под звуки новой мелодии. Фомин взял Светку за руку, что-то весело проговорил ей в лицо, а она засмеялась и стала грациозно двигаться рядом с ним.
Это уже было слишком. Татьяна выскочила из-за стола.
– Ты куда? – испуганно глянула Настя.
– Сейчас приду!
В уборной Таня плеснула водой себе в лицо. По щеке тут же потекла тушь. Девушка порылась в сумке, достала салфетку, попыталась промокнуть, но следующая капля более крупная показалась с другой стороны. Взгляд остановился на собственном отражении в зеркале. Там то, чего она не видела никогда – обида, отчаяние, злость. Она не могла понять, что происходило в голове. Хотелось выйти в зал, набросится на подругу и бить её, терзать, рвать ей волосы, размазать всю её помаду, разорвать одежду. В какой-то момент Татьяна даже представился в руке нож.
Когда она вернулась за стол, Светка была уже там, потягивала коктейль и загадочно поглядывала в сторону.
– Ну
