наши изобрели особый способ согреваться во время ночи: вкруг огромного костра пылающих дров ложились они на толсто посланной соломе, кружном один плотно к другому и укрывались шинелями. Так как одной шинели достаточно было, чтобы прикрыть трех человек, то каждый кружок выбирал старшего без команды которого не могли они поворачиваться с одного боку на другой и иначе как все разом, чтобы не расстраивать своих одеял. Этот же старший приказывал разом вставать, для исправления естественных надобностей, подержания огня и проч; потом укладывал свою команду, укрывал их шинелями и подлезал потом в свое место. Много шинелей было прожжено падающими из костров искрами и угольями. Ермолов приказал исправить их на свой счет.
Мороз между тем увеличивался и доходил до 20 градусов. Возвратиться в Грозную генерал не хотел, потому что тогда бы не покорившиеся еще чеченцы могли поселиться опять спокойно в своих домах и цель зимнего похода не была бы достигнута. За тем наступила бы весна, разлились бы речки, на каждом почти шагу в Чечне встречающиеся, и дальнейшие поиски были бы невозможны. Идти далее вглубь Чечни, при столь жестоких морозах, было бы подвергать солдат наших, всегда щадимых Ермоловым, жестокому испытанию; и так положено было остаться в Алды и ждать благоприятнейшей погоды, а вместе с тем подвести новые запасы провианта и фуража из Грозной, отправив туда больных и обморозившихся. Это сделано было двумя транспортами, посыланными 11 и 14 февраля.
12 февраля отправлены были также два небольшие отряда: первый с подполковником генерального штаба Жихаревым, для осмотра прямой дороги от Алды в Грозную, между западным ханкалинским холмом и Сунжею. Второй с подполковником Петровым, чтобы узнать в каком положении находится просека и дорога, сделанные чрез Гойтинский лес в 1820 году Грековым Жихарев нашел осмотренную им дорогу, пролегающую по узкой лощине с крутыми обрывами и рытвинами, поросшими густым кустарником, неудобною и требующею много труда и времени для расчистки * (это была та самая дорога, по которой возвращался из Альды полковник Пьери и погиб там с большою частью своего отряда). Просека через гойтинский лес оказалась совершенно заросшею, кроме дороги, сажени в три шириною, вторично расчищенной в 1824 году Грековым же. При обоих этих осмотрах не было сделано ни одного выстрела.
16 февраля мороз уменьшился и войска наши, после семидневного бездействия, в половине 4 часа утра двинулись к гойтинскому лесу. Снег был так глубок, что конница должна была протаптывать дорогу для пехоты, и войска наши только со вздохом солнца дошли до этого леса, не далее 10 верст от Альды находящегося. Остановясь у опушки, генерал отправил авангард из 8 рот занять лес. 4 роты, под командою подполковника Скалона, быстро двинулись вперед по дороге; 2 роты рассыпались фланкерами в лесу по обеим сторонам; остальные две роты заняли вход, и в полчаса лес был пройден авангардом.
