её в руки и удивлённо вскрикнула – в полумраке кладовой комнаты на неё смотрела… она сама! Лада! Ничего себе, какое поразительное сходство с тётушкой! Неужели так бывает? Права была старушка. Лада прошла с портретом на кухню, встала к окну и разглядела его внимательней. Конечно, сейчас, при дневном свете, сходство было не таким уж разительным, но оно было. Тот же разрез глаз, форма губ. Те же пышные кудрявые волосы. Лада отложила портрет и взялась за письмо.
«Девочка моя! Не знаю, сможешь ли ты меня простить, но я не могу не открыться тебе на пороге своей кончины. Прости меня, доченька, что бросила тебя в то время, когда ты нуждалась во мне больше всего. Молодая я была, глупая. Испугалась, что не смогу вырастить ребёнка без отца, трудностей испугалась. А не знала тогда, что самая большая трудность – это жить на свете с осознанием своей подлости и низости. Мать моя вырастила тебя хорошим человеком, дала тебе всё то, что обязана была дать я. И она меня не простила, так и умерла с обидой в душе. Несколько раз я пыталась встретиться с тобой, открыться, но в последний момент всегда отступала, силы не хватало это сделать. Да и страшно было травмировать твою детскую душу. Потом, когда ты была уже студенткой, я пересылала тебе деньги от имени твоей бабушки, но так и не решилась на личную встречу. Позднее я даже отыскала тебя в столице и иногда наведывалась к дому, где ты живёшь со своим парнем, чтобы хоть издали на тебя посмотреть. Так и жизнь прошла. Впустую.
Пусть хоть твоя судьба сложится счастливее моей. Я знаю, что не заслуживаю прощения. Но если сможешь, прости свою беспутную мать».
Лада отложила письмо и сделала глубокий вдох. Вот это новость! Неужели это может быть правдой? Она снова взяла в руки фотопортрет своей тётки. Нет, не тётки, а матери. Невероятно! Мать всю жизнь жила где-то рядом, а Лада о ней ничего не знала! Но почему же она так и не решилась открыться? Хотя неизвестно, как бы дочь восприняла это. Может, ей от такой новости стало бы только хуже. Сейчас Злата мертва, и обижаться на неё уже нет смысла. А бабуля-то тоже хороша! Всю жизнь врала ей, что мать умерла при родах, что даже ни одной фотокарточки её не осталось. И в свидетельстве о рождении значится какая-то неизвестная ей Светлана Сергеевна Вострецова, а отец – Владимир Александрович Вострецов, старший сын бабули, погибший в Афганистане в 1980 году, незадолго до рождения Лады. Но как бабуле удалось всё это провернуть? Ну конечно! Как же она сразу-то не сообразила? Ведь бабушка раньше работала в сельсовете! Может, и свидетельство сама выписала. В итоге своего родного дядьку Лада всю жизнь считала отцом, а матери никогда не знала. Зато теперь понятно, почему баба Тася была так зла на свою дочь, что даже видеть её не желала.
Лада металась по квартире и повторяла вслух:
– Это невозможно! Невероятно! Это не может быть правдой!
Нет, она больше не в состоянии держать в себе эту убийственную новость! Надо срочно звонить Бусе.
