рационал выделяет из фона некоторого «ближнего» и утверждает эту близость своим чувством, делая его единственно ближним, ближним навсегда. И покуда он чувственно длит этого ближнего, он, тем самым, длит и себя. Сенсорному иррационалу нравится нечто только в актуальном настоящем, в тот момент, когда оно появляется на сетчатке глаза. Он любит старинный особняк, мимо которого проходит каждый день, за его розовый цвет, или соседского пуделя, с которым периодически сталкивается во дворе, за его лохматые кудри. Но стоит перекрасить особняк в какой-нибудь синий цвет, стоит соседке остричь пуделя, и сенсорный иррационал уже просто будет его игнорировать, ему тут же начнет нравится что-то другое. Сенсорный рационал, напротив, будет вести себя так, словно ничего не произошло. Он будет вести себя так, словно не замечает изменений. Он будет смотреть на особняк и «видеть» прежний, розовый особняк, а в пуделе – прежнего кучерявого пуделя, которого он когда-то полюбил. А возможно, он будет рефлексировать в этом особняке и в этом чувстве самого себя, проходившего когда-то мимо. Возможно, он будет всегда любить во всяком ближнем и через всякого ближнего только себя самого…
Иррациональность или витальность – это способность смотреть каждый раз на мир сызнова и видеть действительность, вообще «не притрагиваясь» к миру, не реагируя, оставаясь безразличными или, как говорят на Востоке, совершенномудрыми. Даже если мы и реагируем (а психика, собственно говоря, всучена каждому человеку от природы), мы «просто не берем это в голову», наша реакция кратковременна, она быстро угасает и забывается. Иррациональное всегда регистрирует фактическое положения дел. Рациональное же подменяет действительность образом, оно воображает и длит, тем самым, некоторую бессмертную выжимку действительности – образ.
И тут может возникнуть путаница, поскольку распространено мнение, что самый «живой» человек есть тот, который наиболее чувствителен, у которого развито чувство. Чувственность и способность чувствовать, реагировать считаются в обиходном толковании вообще признаками жизни. Следует спросить тогда, что тут понимается под «чувством» и что понимается под «жизнью»? Согласно нашим определениям, витальность или жизненность соответствуют иррациональности, тогда как чувство – рациональная функция: чувство это путь к постоянству, бессмертию, «консервированию». Психолог Джеймс Хиллман очень точно описал чувство метафорой «разум сердца». Само слово «разум» указывает на рациональную природу чувств, на родственность чувств мышлению.
Чувство (как и мышление) всегда уводит от жизни в виртуальную, психическую реальность, и это хорошо понимали на Востоке, поэтому практиковали отключение рациональных функций – мышления и чувства. Восточный образец святости – бесстрастность, отрешенность, иррационализм, поток изменений, который и есть сама жизнь, – одним словом, это присутствие «здесь и сейчас», при действительности. Нужно отбросить имена, названия,
