но лишь после того, как Коринна обратила их внимание на мое лицо. По ее мнению, причиной стал стресс, возможно, прозопоплегия, или паралич Белла, – в Интернете мы узнали, что это одно из самых распространенных неврологических заболеваний, поражение лицевого нерва, возможно, вирусной этиологии. Мы решили, что симптомы спровоцированы усталостью, ведь бывает же, что переутомленные мышцы начинают подергиваться.
Коринна советовала мне сходить к врачу, но до поездки в Китай времени оставалось мало, и я решил заняться здоровьем после возвращения.
За границей о своей обвисшей щеке я и не вспоминал – не до того было.
Через неделю я вернулся домой через Сиэтл, где проходил ежегодный саммит руководства Microsoft – влиятельный форум, посещаемый более чем сотней руководителей высокого ранга. Глава компании Berkshire Hathaway Уоррен Баффетт, вероятно, самый прозорливый в мире инвестор, не только блеснул абсолютно бесстрастным остроумием, но и поразил меня глубиной познаний в моей сфере деятельности: любое мнение, которое он высказывал по вопросам аудита, свидетельствовало о полной осведомленности. Стив Балмер из компании Microsoft провел презентацию деловито и энергично, как всегда.
Когда мне случалось задуматься о своей жизни в свободную минутку (если таковая появлялась), я приходил к выводу, что успешно справляюсь с рутинными хлопотами, но слишком уж их много, этих хлопот. А до рая, т. е. отдыха на Гавайях, уже рукой подать.
В Нью-Йорке я обнаружил, что угол рта и мышца щеки по-прежнему обвисают, и согласился на следующей неделе пройти обследование у невролога.
В выходные накануне визита к врачу мы с Коринной пригласили на ужин давнего клиента с женой, с которыми за годы знакомства успели подружиться. За ужином я с энтузиазмом вспоминал недавнюю поездку, мы вчетвером увлеченно беседовали о Китае, Индии и растущей роли этих стран в мировой экономике. После ужина мы направились в Мэдисон-сквер-гарден – у нас были билеты на концерт U2. Никто из нас ни разу в жизни не слышал более громкой музыки. Прослушав первые четыре песни, Коринна поднялась со своего места. Точнее, вскочила.
– В чем дело? – прокричал я сквозь грохот.
– Наш мир вот-вот разлетится вдребезги! – во весь голос выпалила она.
Я решил, что она имеет в виду децибелы.
В коридоре, где можно было разговаривать, не напрягая слух и голос, Коринна призналась, что изо всех сил пыталась сосредоточиться на Боно, солисте группы, и на происходящем на сцене, но у нее ничего не получалось. Плохие предчувствия и тревога захлестнули ее. Ей вдруг показалось, что вскоре от нашей прежней жизни не останется и следа. Она почувствовала, что некая сила лишила ее выбора и сорвала с места. Коринна добавила, что такого с ней еще никогда не случалось.
Уже не в первый раз за нашу супружескую жизнь Коринна принимала сигналы на волнах, на которые я не был настроен.
Я заверил ее, что с нашей жизнью ничего не случится, и мы вернулись к друзьям
