Зубов еще в 1653/1654 г. был назначен головой у московских стрельцов69, т. е. также покинул рейтарскую службу. Оставались лишь трое: И.Д. Елчанинов, В.А. Змеёв, С.А. Зубов. Последний из названных летом 1656 г. был в чине майора рейтарского полка70. В.А. Змеёв 14 августа 1656 г. впервые назван рейтарским полковником71, а И.Д. Елчанинов стал рейтарским полковником к 1659 г.72
После пожалования В.А. Змеёва в стольники рейтарского строя 30 июля 1652 г. и до августа 1656 г. какие-либо сведения о его жизнедеятельности на сегодняшний день отсутствуют. Можно лишь предположить, что в 1654 г., после смерти полковника И. Фан-Буковена, Змеёв продолжал обучение будущих «начальных людей» (офицеров) для «регулярных» полков рейтарского, драгунского и солдатского строя. Это продолжалось вплоть до начала русско-шведской войны 1656–1658 гг.
Герой штурма Кокенхаузена
Война со Швецией при Алексее Михайловиче (1656–1658 гг.) возникла вследствие успехов русского оружия в Литве. Шведский король Карл X Густав, избранный частью населения на польский престол, предъявил притязания и на литовские земли, находившиеся в руках Алексея Михайловича. Современник событий, будущий ближайший соратник Петра I, П. Гордон, оказавшийся на русской службе с 1661 г., а в те годы находился на польской службе, записал своем дневнике в августе 1656 г.: «Римский император отправил посла к царю Русскому, дабы предложить свое посредничество между царем и королем Польши. Сей министр – духовное лицо по имени Аллегретти де Аллегретто – следовал за царским двором даже в походе на Литву и использовал все средства для достижения мира между Польшей и Россией в интересах Римской Империи и католической веры, кои во многом зависели от участи Польши. На сих переговорах он действовал столь искусно, что, предъявив самые сильные доводы царю и его совету, убедил его заключить годичное перемирие с Польшей и напасть на Швецию»73.
Далее, автор дневника и наемный офицер в польском войске так объяснял предпосылки и причины русско-шведской войны.
«Русские, от природы подозрительные и недоверчивые, – писал он, – были крайне возмущены победами и могуществом короля Шведского и ясно видели, что, если он завоюет Польшу, что было весьма вероятно, они вскоре будут вынуждены сражаться с обеими державами вместе. Посему для своей же безопасности они легко согласились отвлечь шведские войска и появились у них на пороге так внезапно, что близко подступили к Лифляндии прежде чем пришла весть, куда они направляются. Король Швеции ничего не ведал, пока Кокенхаузен и ряд других небольших крепостей не были взяты, а Рига осаждена самолично царем со 100-тысячною армией, артиллерией и военным снаряжением»74.
Генерал Петр Иванович (Патрик) Гордон
Планы войны со Швецией, разработанные русским командованием, отличались большой реалистичностью. Было принято решение просто вытеснить шведские войска из Лифляндии и северных областей Великого княжества Литовского, а также вернуть захваченные шведами после «Смутного времени»
