культуры.
Ширились наши научные связи не только с социологами стран социалистического содружества, но и с учеными капиталистических стран. Так, в ноябре 1984 в Париже был организован советско-французский симпозиум по проблемам демографии (в Институте успешно работал возглавляемый профессором Л. Л. Рыбаковским отдел по проблемам социальной демографии). Он же сделал на симпозиуме основной доклад о демографической ситуации в СССР. Мой доклад был посвящен более общим вопросам организации в стране социологических исследований. Симпозиум оставил хорошее впечатление во многих отношениях. Особенно обратила на себя внимание атмосфера, царившая на нем, где тон задавал директор Национального института демографии Франции мсье Жерар Кало.
В центре внимания на семинаре оказался член нашей делегации, директор Института философии и права АН Узбекистана К. X. Ханазаров, единственный многодетный папа (у него было четверо детей), во-первых, и, во-вторых, в отличие от всех остальных членов делегации, знавший французский язык. Интересной была и наша культурная программа. Мы посетили Лувр, Версаль, Фонтенбло. В качестве нашего гида-переводчика нам была предложена дама весьма пожилого возраста, что нас вначале несколько разочаровало. Но оказалось, что наша переводчица – француженка польского происхождения, бывшая певица, пела вместе с Федором Шаляпиным. Узнав об этом, мы забыли о ее преклонном возрасте. Вопросы посыпались со всех сторон. Вдобавок ко всему у нее оказались свои ключи от Версальского дворца, куда она провела нас без очереди и показала самые интересные, с ее точки зрения, залы. Затем мы посетили Фонтенбло и на обратном пути остановились в каком-то небольшом садике, очевидно, специально оборудованном для туристов, где мы устроили небольшую трапезу, предложив традиционно русский набор угощений, чем вызвали неподдельный восторг нашего гида.
В составе нашей делегации в Париже был и «примкнувший» к нам в последний момент ученый секретарь Отделения философии и права АН СССР д. ф. н. И. Н. Смирнов. Он работал по своей программе, появляясь в гостинице по вечерам. В одно из таких появлений с ним был руководитель Центра психосоматической медицины им. Дежерина профессор Л. Шерток, автор переведенной в 1982 году на русский язык книги «Непознанное в психике человека». Хотя оба мы куда-то спешили, но у нас состоялась интересная беседа по проблемам неосознанной психической деятельности и психоанализа. Л. Шерток выразил удовлетворение по поводу того, что в СССР это научное направление в психологии вызывает повышенный интерес. Ему хотелось узнать, делают ли что-то в этом плане социологи, на что я ему отвечал, что социологический аспект подобного рода исследований состоит, на мой взгляд, в изучении социальной детерминации поведения и деятельности, а также различных форм общения. Он очень лестно отозвался о русских гуманистах, философах и литераторах, работы которых имеют непреходящее значение. В завершение нашей беседы он подарил мне свою книгу с весьма
