Дело вот в чем. Мой опыт подсказывает, что, если таких хитровыебанных, как вы, вовремя не наказать, в будущем они обязательно оборзеют и доставят гораздо больше неприятностей. Теперь, как мы поступим, – Карета берет небольшую паузу, чтобы сбросить входящий звонок. – С сегодняшнего дня вы в черном списке этого и всех других приличных клубов города. Лично мне за этот цирк вы должны по десятке зелени. Каждый. Привезете на неделе, оставите Захару, охраннику. Думаю, ясно, что шутки шутить с вами никто не будет? – весь монолог Карета ведет ровным, спокойным тоном. Покачав головой и не дождавшись ответа на свой вопрос, он резюмирует:
– Я так и думал.
Еще раз обведя взглядом сидящих на диване растерянных пацанов, Карета спрашивает, как ни в чем не бывало:
– Ну, чего сидите? Свободны. Захар!
В дверном проеме появляется бульдожья морда, намертво приделанная к бычьей шее:
– Станислав Вадимыч…
– Проводи ребят, чтобы не заблудились.
– Понял, – кивает охранник и вмиг оказывается у дивана. Он снова больно хватает за руку Костыля, сидящего ближе остальных.
– Да я сам ходить умею, – вырывается тот, вяло шаря зрачками по кабинету. В другом углу комнаты стоит большой аквариум, по которому мечутся три пираньи. Подплывая к стеклу, рыбы раскрывают зубастые пасти и ядовито наблюдают за людьми. Два сейфа – маленький квадратный и высокий оружейный. На стене картина с батальной сценой, рядом – сабля в ножнах и табличка с мелкой гравировкой.
ЭлЭм и Свят молча поднимаются и бредут вслед за товарищем. Они знают, что спорить действительно бесполезно. Они не отмажутся, потому что все их похождения зафиксированы на камерах наблюдения. Они не уговорят Карету изменить решение, потому что он уже и забыл об их существовании. Им придется отдать деньги, потому что иначе быки Кареты попросту отнимут все силой.
– Всего доброго, – роняет напоследок Свят.
– Ага, давай, – незлобно отвечает Карета, и впрямь позабывший о молодых жуликах.
– Сюда, – басит в коридоре Захар и кивает в направлении, противоположном от общего зала. Оказывается, здесь есть черный вход.
– Куда мы? – спрашивает ЭлЭм.
Ответ на свой вопрос он узнает через минуту, когда трое охранников будут метелить их на заднем дворе бизнес-центра. Костыля вырубают сразу, и все, что он успевает увидеть перед падением – это яркая вспышка и сноп искр. Дальше – мокрые пупырышки асфальта и глубокое небытие. Свят просто свернулся калачиком и пытается защитить голову от града пинков. Тем не менее, он пропускает один удар. О, это неприятное чувство, когда твой нос соприкасается с кожаным носком туфли за двести долларов. Раздается хруст, слезы бесконтрольно льются из отекших глазниц, кровь, кисло-сладкая кровь стекает по губам в рот, и все, чего ты хочешь – умыть лицо, просто умыть лицо проточной водой. Но ты не можешь даже встать, а должен лежать, сжавшись словно гусеница, и защищаться от града ударов кожаных туфлей за двести бакинских. Когда пинания все-таки заканчиваются, Свят еще какое-то время лежит на полу в позе
