красного извивающегося червя, забросил. И все внимание – на поплавок. Но проходит десять минут, полчаса – поклёвок нет. Размотал вторую удочку, насадил рубинового мотыля. Проходит достаточно много времени, а поклёвок по-прежнему нет. Между тем замечаю, как у соседа справа удилище опять изогнулось и рыбак снимает с крючка очередную добычу.
В чем дело? Почему у меня нет поклёвок? И наживка вроде хорошая – червь живой, мотыль свежий. Что ещё нужно окуню? Меняю спуск, пробую ловить то у самого дна, то в полводы. Результат тот же: поплавки «молчат». Не выдерживаю, подхожу к рыбаку.
– Если не секрет, на что ловите? – спрашиваю его.
– А что у тебя есть? – вопросом на вопрос ответил он.
Я показал своих червей, мотыля. Был уверен, что собеседник по достоинству оценит качество моей наживки.
– Это можешь выбросить, – с пренебрежением заявил он. – На это тут никто не ловит.
– Как выбросить? На что же ловить? – растерянно спрашиваю я.
Бородач с каким-то хитроватым прищуром посмотрел на меня, выдержал паузу, а потом вместо ответа опять же спрашивает:
– А крючки у тебя есть?
Как говорится, намёк я понял. С готовностью открыл коробочку с разными крючками.
– Выбирайте любые, какие хотите, – предложил ему.
Он взял несколько крючков и, довольный приобретением, уже другим, доброжелательным тоном сказал:
– Вижу, ты мужик хороший. Так и быть, скажу секрет. Не поленись, найди палку или лучше кусок доски. Вытолкни палкой из воды у берега мусор с водорослями. Среди них найдёшь небольших пиявок. На них и лови, будешь с рыбой.
Терять время на поиски палки или доски не хотелось. Быстро зашёл в воду, насколько позволяли резиновые сапоги, и, засучив рукава, начал руками выбирать из воды скопления мусора с водорослями. Действительно, в мокрой массе нетрудно было обнаружить небольших светло-коричневых пиявок. Собрав их в баночку с водой, снова приступил к рыбалке.
И что же? Не прошло и считанных минут, как поплавок чуть дрогнул и плавно ушёл под воду. Я подсек, удилище согнулось под живой тяжестью. Вытащил окуня весом около трёхсот граммов. Снова забросил. Наживил пиявку и на крючок второй удочки. И началась прекрасная рыбалка. Примечательно, что на одну и ту же пиявку удавалось поймать по пять-шесть окуней. Ведь пиявка – не нежный мотыль, она хорошо и долго держится на крючке. После снятия с крючка очередной рыбы надо было только чуть поправить наживку, спрятать в неё жало крючка и снова забросить.
Вернулся я тогда с довольно приличным уловом. И невольно подумал: что бы я делал, если бы не оказалось рядом того бородатого рыбака? Простоял бы без поклёвок час, два… Потом решил бы для себя, что в этом водоёме вообще рыбы нет, смотал бы удочки и уехал бы не солоно хлебавши. Самому разгадать загадку бесклёвья вряд ли удалось бы.
Этот случай ещё раз убедил меня
