двадцатипятилетней давности вернулся вновь».
На земле он мог выдержать в скафандре примерно час. Однако стоило ему провести в костюме чуть больше времени, как его сковывала клаустрофобия. Это было большой трудностью, поскольку один только подъем в космос на шаре с гелием должен был занять три с половиной часа. Вместе со временем на подготовку, подъемом и собственно прыжком его ждало минимум пять часов пребывания в скафандре.
Во время подготовительных тренировок Баумгартнер находился в таком стрессе, что не мог спать. Его тошнило от запаха резины, исходившего от костюма. Множество людей пытались помочь ему, в том числе и человек, чей рекорд он пытался побить: сам Джо Киттингер, которому тогда было 84 года, – он стал главным советником проекта. Даже Майк Тодд, инженер, отвечавший за обеспечение жизненно важных функций организма Баумгартнера, не мог ему помочь, а ведь его Баумгартнер считал своим вторым отцом. Феликс впервые в жизни обратился к психологу, и не к кому-нибудь, а к Майклу Джервейсу. Реакция Баумгартнера на то, что ему вдруг потребовалась помощь подобного рода, была такой же, какой она обычно бывает практически у всех людей: «Это было так неловко».
В одну из недель в середине 2010 года, когда Баумгартнер должен был пройти тест на выносливость в космическом скафандре, он решил не ехать на испытание и вместо этого сбежал из страны. Он вернулся в Австрию и заперся в своем доме в Зальцбурге. Он решил, что с него хватит. Позже в том же году, в сентябре 2010-го, он был арестован за то, что на дороге в приступе ярости ударил водителя такси и скрылся, оставив таксиста истекать кровью.
Тем временем проект Stratos не останавливался. Его целью было нечто большее, чем просто крутой трюк с прыжком. Участники команды работали с медицинским директором проекта, доктором Джонатаном Кларком, занимавшимся вопросами медицинских потребностей членов экипажей шаттлов NASA. Вместе они должны были испытывать различные вспомогательные инструменты для астронавтов, такие как скафандры, системы аварийного покидания и протоколы лечения на случай потери давления на экстремальной высоте.
Спустя примерно шесть месяцев после своего ухода из проекта Stratos Баумгартнер наткнулся на видео, на котором Red Bull тестировал один из своих скафандров. Когда Феликс увидел, как его костюм надевает другой человек, его охватила зависть. Ты не должен носить мой скафандр.
Майк Джервейс вылетел в Австрию и провел с ним какое-то время. Чтобы утопить страх Феликса, они проделали массу глубинной работы: Баумгартнер вел внутренний диалог с самим собой, познавал дыхательные техники и метод под названием «погружение», также известный как «систематическая десенсибилизация». Джервейс также заставил Баумгартнера вести разговор с воображаемым сыном и рассказывать ему, что с ним происходит. По словам Баумгартнера, всё это вновь показалось ему «неловким», но он всё же вернулся в Америку. Также в интервью Guardian он сказал, что раскрыл ключевой аспект своей клаустрофобии: «Это не моя вина.
