решений, которые мы собирались принять в ходе сессии. Мы искали любой способ успокоить и погасить страсти, и это было предложено сделать, в том числе чтобы как-то унять митингующих, и в первую очередь экстремистов, подогреваемых лидерами меджлиса.
Спустившись вниз с текстом заявления, я вышел на крыльцо парламента, но микрофоны там почему-то не работали. Я попросил дать мне громкоговоритель, и, как раз пока его искали, буквально за минуту, словно по команде, толпа сторонников меджлиса смяла оппонентов (в это время и погибли два человека в давке, а один умер чуть позже в карете скорой помощи от сердечного приступа).
Меня буквально за шиворот милиционеры втащили внутрь здания и закрыли входные двери. Однако экстремисты выломали двери бокового входа и ворвались в фойе первого этажа с горящими глазами и криками «Аллаху акбар!», размахивая дубинками и битами. Причем в толстые концы дубин были вбиты гвозди, превратившие их в страшное оружие.
Это было жуткое зрелище, и я в ту же секунду поднялся наверх, в кабинет спикера, и сказал, что надо срочно эвакуировать из здания сотрудников Верховного Совета. Помню, что, когда выводил женщин через черный ход, в фойе уже стоял Рефат Чубаров, и я боковым зрением увидел, как он на камеры раздает победные интервью и громогласно заявляет, что «завтра в Крыму будет другая власть – другой спикер, другое правительство и другой парламент». И все это провозглашалось уже тоном победителя. То есть, пока мы эвакуировали людей, он красовался перед журналистами и докладывал о своей и своих сторонников победе.
Конечно, это был самый тяжелый день. На этом он не закончился. Вечером мы с однопартийцами встретились в офисе Партии регионов на улице Шполянской и еще раз убедились в том, что члены правительства республики и глава крымского отделения Партии регионов – на тот момент премьер Крыма Анатолий Могилев – не собираются даже сопротивляться киевской хунте. Потому что реакцией на произошедшее с их стороны было не возмущение, а предложение исключить Владимира Константинова из партии якобы «за сепаратизм». С этим предложением выступили Ольга Максимовна Удовина, которая тогда была руководителем аппарата – вице-премьером правительства Крыма, и глава Совмина автономии Анатолий Могилев. Вот тогда стало всем очевидно, что Могилев и компания сдают Крым бандеровцам. Не просто нас, депутатов, а всех крымчан. И завтра здесь будет действительно другая власть и порядки, и все, за что мы боролись после 1991 года, обернется крахом. Вот это был самый тяжелый момент… К тому же погибли люди, и, когда такое происходит на твоих глазах, это страшно.
Депутатов по одному приглашали и вызывали к Могилеву, чтобы они не шли на сессию. Давление осуществлялось разными способами. Тем, кто представлял государственные предприятия, учреждения и организации, звонили и предупреждали: если сегодня придешь на сессию – завтра работать не будешь. Людей, которые занимали должности, руководителей райгосадминистраций,
