в голове аж щелкало от напряжения – я все пыталась подобрать что стоит сказать в этот момент, что спросить, и все не находила правильного текста. Но спросить что-то все-таки было нужно.
– Саша, а как же дети?
Голос у меня сел от волнения, и вопрос прозвучал полухрипом-полуфальцетом, как в плохой озвучке кино у отрицательной героини.
– А что дети, что дети?! Так я и знал, что ты сейчас начнешь вот это вот всё. Я от тебя ухожу, а не от детей. Детей люблю, помогать буду. По выходным буду брать, будут со мной общаться. Если хочешь, могу вообще забрать. Хоть прям щас заберу!
Тут я начала постепенно размораживаться.
– Саш, а куда ты уходишь-то? Я правильно понимаю, у тебя появилась любовница?
Саша пнул чемодан так, что половина кое-как туда упиханного вывалилась неопрятной кучей на пол посередине комнаты.
– Вот именно потому, что я не хочу никаких любовниц и устал от вранья, я и ухожу!
– Ты смотри, от вранья он устал! А кто тебя врать-то заставлял? Ты думал, я не замечаю твоего вранья? Просто мне мира в семье хотелось и тишины, без вот этих вот бразильских сериалов с кровавыми разборками. У нас дети и семья, мне проще было сделать вид, что я ничего не замечаю, чем припирать тебя к стенке доказательствами и уликами. Ведь это противно было бы и тебе, и мне, и непонятно как жить дальше.
Саша смотрел на меня с все возрастающим интересом, усевшись на диван во время моего монолога. Чемодан так и лежал в странной, неестественной позе, вывернув почти все свое нутро, как театральная декорация. В комнате воцарилась звенящая тишина. Оба мы как-то обалдели в тот момент, мне кажется. Саша, видимо, был уверен, что он такой умный и ловкий, а я такая глупая и невнимательная, что все его мелкие походы «налево» были для меня тайной. А я обалдела теперь уже сама от себя: ни разу я не проговаривала тему измен вот таким вот откровенным образом, даже внутри себя. Скорее, я вообще старалась над этими то и дело случающимися зацепками не думать, не замечать их и как бы пролистывать.
Молчание наше долго продолжаться не могло. Саша резко встал, коленом умял обратно в чемодан выпавшие вещи. Проходя мимо меня, инстинктивно пытаясь держаться подальше, он произнес:
– Оль, давай не будем скандалить. Мне плохо и тошно сейчас, думаю, и тебе не легче. Будем поспокойнее – встретимся, поговорим, все обсудим. Будь уверена, я вас не оставлю. Квартира, разумеется, остается тебе. Машину, если не возражаешь, я заберу – это моя рабочая лошадь, ее отсутствие сильно осложнит мне жизнь. Я надеюсь, ты не будешь препятствовать тому, чтобы я виделся с ребятами, брал их к себе на выходные.
– Саш, а кто она? Ну, расскажи, объясни. Имею же я право знать? Чем она настолько лучше меня, что ты ломаешь нашу жизнь, бросаешь меня с мальчишками?
Вот это я зря спросила. Саша начал рассказывать мне про новую любовь своей жизни, «с именем как в мифе – Елена Прекрасная», а у меня немедленно заложило уши и потемнело в глазах. Странное чувство, когда понимаешь каждое
