со спинки кресла свое пальто и сотовый со стола, Заверин поплелся следом за мной. Хлюпает разбитым носом. Да, хук у меня все еще весьма силен. Носы хрустят на ура. Я хотел увидеть это лично. Ее там среди блядей у шестов или где-нибудь в вип-комнате. Увидеть и снова понять, что это просто драная шлюха, которая притворялась при мне маленьким и чистым ангелом. И до сих пор, когда вижу ее, мое сердце сжимается болезненно сильно так, что кажется – вся кровь из него хлещет фонтанами из тех самых дыр. Идиот, а ведь я даже предположить не мог, что она пойдет в такое место… у меня там, на уровне подкорки она и всякие гадюшники вместе не сочетались, но суки всегда сношаются по подворотням. Она и тогда себе нашла любовника из таких же, как и сама. Когда увидел мразь, не смог удержаться, чтоб не сломать ему челюсть и нос.
Запрыгнул в тачку сам. Злость поднимается из глубины души. Темная, вязкая и очень липкая. Бурлит и вскипает, как смола. Педаль газа вдавил, и мотор зверем взревел под капотом, а мне кажется, что вот так же внутри меня мечется какая-то обожжённая кипящей смолой тварь без глаз, носа и рта. Мечется и раздирает меня изнутри когтями.
Бросил машину у входа, и плевать, что закрыл там несколько тачек озабоченных упырей, пришедших подрочить на девочек или получить вип-обслуживание. Хотя в этом зачуханном городе вряд ли вообще понимают значение слова вип. Это здание, которое только с фасада светится неоном и требует основательного ремонта. Мне уже прислали и имя владельца, и чем он дышит.
Постоял две секунды на пороге, давая черной вязкости поползти по венам и отравить меня изнутри, и распахнул резко дверь. В ноздри ударило запахом табака, освежителем воздуха, смешанными ароматами парфюма и пота. Наркотой и сексом. Окинул взглядом сцену, на которой извивались голые шлюхи в одних чулках и туфлях на каблуках такой длины, что казалось, они на ходулях. Вертят задницами и наклоняются так, что их подкрашенные гениталии сверкают в неоновых вспышках. Народ верещит. На сцену летят купюры. А я хотел было прямиком наверх к начальству… но едва ступил на первую ступеньку лестницы… остановился. Голос ее услышал. Отчетливо. Как будто рядом со мной стоит, обернулся и оторопел… И в голове…
«Егор… Егорушка мой… мой… мой. Ты соскучился по мне?». Вместо привет она всегда спрашивала – «ты соскучился по мне?».
Спиной стоит в каких-то лосинах, длинной белой футболке, и драит плинтуса тряпкой, одновременно говоря по сотовому.
– Не, Танюш, не устала. Вроде пока терпимо. Спина, конечно, ноет, а так нормально. Работаю. Начальство аванс обещало, как раз тете Соне заплачу. Та ну, перестань, вы ж не…
Я в своей жизни встречал много женщин. Так много, что даже не помнил лиц и имен. Я знал, что значит похоть, возбуждение и желание отодрать красивую шлюшку. Но иногда у меня не стоял, даже когда они раздевались и засовывали в свою щелку пальцы, стоя на четвереньках или раскинув ноги в разные стороны, пытаясь меня соблазнить, иногда у меня падал прямо у них во рту или в процессе секса. И мне было по хер, что они подумают обо мне, я заставлял поднимать и дотрахивал потом часами, чтоб их дырки полыхали от бешеной стимуляции… Так вот я к чему… она в этих своих
