чем, ты, если не совсем дурак, постараешься встать с наветренной стороны. Разумеется, выше по реке. Узнав, что город продвинутый и там есть центральная канализация, как в Древнем Риме, – все равно выше по реке, но уже не так далеко.
Порадовавшись тому, какие они умные, наши герои просто забыли про аэродром, и тот оказался, где ему положено согласно типовой схеме – удобно пользоваться, легко охранять. Тоже случайно «с наветра». Каждый взлет Чернецкого поднимает смерч, который при самом легком дуновении сносит прямо в ворота, и это дает такой шикарный результат, какого всем нашим бэтээрам и джипам не добиться за неделю совместных усилий. Про взлет подъемного крана и вспомнить-то страшно.
Что касается обороны, и тем более круговой, интересно было бы послушать, как начнут фантазировать командиры, если попробовать вытянуть из них правдивый анализ обстановки. Формально мы находимся в постоянной готовности ко всему плохому, и я со своей невысокой солдатской колокольни не вижу признаков особого расслабления. Ну, положа руку на сердце, наш спецназ уже не тот, что в первую командировку. Тогда у него ушки на макушке прямо дрожали от усердия. Он сначала увидал стаю степных псов, вольготно разлегшуюся всего-то в километре от города, потом узнал, что местных такое соседство никак не смущает, а кочевники вовсе не уважают этих исчадий ада и гоняют почем зря, – и сделал выводы. Ой, мама дорогая, здесь неспроста жарища – мы угодили в натуральную преисподнюю, где черти безрогие, зато конкретные… Тут ведь как: если долго сидеть на берегу реки, пока дети купают коней, можно свыкнуться с мыслью, что кони не страшные и отнюдь не горят желанием тебя заколбасить, если, конечно, нарочно их не сердить. Но к степным псам трудно проникнуться доверием. Это гиенодоны полутора метров в холке, по-своему очень даже милые, когда пасть закрыта. Биологи говорят, их поголовье не растет, потому что аборигены здорово собачек затюкали. У вас еще остались вопросы, кого здесь надо бояться?
Правда же в том, что бояться нам некого. Бесстрашные кочевники уже лет сто не грабят караваны, а охраняют их и жалеют, что не додумались до этого раньше. Все равно они ворье и хулиганье, но суются только туда, где чуют слабину, отчего для нас абсолютно безвредны. А могучая династия Ун, конная армия которой в состоянии завалить наши пушки мясом и растоптать, пускай и с фатальными для себя потерями, просто не догадается, что это хороший аргумент для блефа. Здесь такими вещами не шутят, слишком дело серьезное. В диалекте Ун много слов для разных типов боевых действий, начиная с демонстрации силы и заканчивая полноценной войной на уничтожение. Последнее слово почти вышло из употребления, и даже те, кто обязан помнить этот термин по долгу службы, произносят его шепотом. Он, насколько я смог понять, неприличный.
Короче говоря, я бы здесь боялся нас. Там, где напрочь отсутствуют идиоты, а жизнь ценится высоко, потому что она в удовольствие, и нормальным считается не гнуть народ в дугу, а мотивировать на дело и иметь свою долю, по-настоящему опасен человек с менталитетом землянина.
