тронулся умом, и только Рейм понимал, что это говорит в нем горечь потери любимой и единственной дочери.
– Я прошу прощения, если задерживаю тебя.
– Ничего страшного, Виктор Витальевич, Вы не задерживаете. Я сам хотел увидеться с Вами, только не знал, будет ли мой визит к Вам уместным.
– Конечно, Рейм, когда угодно, в любое время!
– Договорились, – Рейм кивнул.
– Я хотел передать тебе это, – Ониксин достал из кармана ключи от квартиры Марго. Рейм помнил, что раньше на этой связке был еще брелок в виде гробика с серебряным крестом на крышке, но теперь он куда-то исчез. – Можешь взять все, что посчитаешь нужным, думаю, так будет правильно. Ты уж извини, сам я не могу туда поехать, – он слегка постучал себя по ладонью по сердцу. – Тяжело.
– Благодарю, Виктор Витальевич, – Рейм взял ключи и убрал их в карман.
– А если нужно, можешь жить там. Думаю, Марго бы одобрила. Все-таки там и твоя память о ней тоже, – Рейм кивнул, и Виктор Витальевич снова обнял парня. – Ну, не смею задерживать, Рейм. Спасибо, что уделил мне минутку.
– Рад был нашей встрече, Виктор Витальевич.
Парень проводил мужчину взглядом, пока тот не сел в автомобиль и не уехал. Поднялся ветер, Рейм поднял воротник своего пальто и зашагал по улице. Водителем отца он пользовался редко, тем более сейчас, когда нужно было проветриться, он предпочел общественный транспорт. Когда Рейм ехал в метро, то задумался, что поезд – это как жизнь человека: кто-то заходит и едет, а кому-то на следующей выходить… В вагоне оставалось все меньше и меньше уже знакомых лиц, с которыми Рейм ехал от самого кольца. «И чего ради живут все эти люди?» – думал он. Но вот объявили его станцию, поезд медленно остановился у платформы. Рейм вышел из вагона и направился к выходу.
– Рейм, – Шабрири улыбнулась, впуская парня в квартиру. Она была в футболке под горло. На шее висело несколько кулонов с крестами, на руках – перчатки-сетка, на пальцах – кольца с черепами, и образ дополняла лиловая юбка. На ногах были тяжелые ботинки на платформе. – Хорошо, что приехал. Германа, правда нет: он уехал на съемки, его пригласил один журнал.
– Здорово, – выдохнул Рейм, снимая пальто.
– Вина? – спросила девушка.
– Давай.
Рейм прошел на кухню, отметил, что в доме тихо, нет привычно играющей музыки.
– Такая тишина, даже не по себе, – сказал Рейм.
– Я только что приехала. Еще не успела включить, – девушка улыбнулась и, поставив бокал с вином перед Реймом, села напротив.
– Сегодня виделся с Ониксом, – сказал Рейм, сделав глоток. – Отдал мне ключи от квартиры Марго.
– Он сильно переживает, его можно понять. Когда мы видели его на похоронах, он очень плохо выглядел, но держался мужественно. Такой удар не каждый выдержит, но он бы не был «Ониксом»,
