и нанесет удар Зохак, опять же убив двух зайцев: он и подойдет к нам с запада, и уничтожит род Одина, как одного из потомков Имира.
– Верно глаголешь, – подметил старый царь и вновь повернулся к Саму. – Тебе нужно будет послать и кого-то, кто бы смог дойти до северных склонов Касских гор, в Касское Царство и обезопасить рубежи с юга в той стороне. Но туда путь тоже неблизкий: придется преодолеть реку Ратон, договориться с бернами, обогнуть Касское море с северной его стороны и закрепиться в горах.
– Даже не знаю, куда же послать своего Руса теперь, ибо действительно и те земли тоже было бы разумно предохранить от вторжения… – задумался Сам.
– Я ведь не договорил самого главного, – молвил вдруг старый жрец Севергарда, вновь вышедший из своей задумчивости, и все сразу же повернули головы к нему, – Потомком из пророчества является старший сын Адвина – Оседень. Так указывают звезды. И вы можете воспользоваться сим, ибо сам Зохак пока не ведает того.
– Тогда вот как поступи, Сам, – обратился к правителю Семиводья величавый царь, – Отправь на юг Оседня, пущай он будет сторожить полуденные рубежи, а Руса пошли на запад в Касгард. Вероятнее всего все же первый удар Зохака будет нанесен с юга, и чем раньше он встретится с тем, кто должен, согласно пророчеству, его низвергнуть, тем будет лучше.
– Но ведь Оседень – не воин, – запротестовал было младший сын Адвина Порыш, – Он – жрец, он никогда не согласится встать на тропу войны!
– Тогда пускай Сам поставит его на эту тропу! – повелительным тоном отрезал Царь Чюдрока.
На улице уже смеркалось, Оседень по обычаю своему заканчивал все приготовления в храме. В столь позднее время посетителей там уже практически никогда и не бывало. Лишь иногда можно было застать какого-нибудь одинокого старца, пытающегося побыть в уединении, настроиться на внутренний диалог с самим собой, и то, не из-за того, что атмосфера в храме располагала к этому, ведь подобными духовными практиками любой человек мог без особого труда заниматься и у себя дома, но потому, что по мнению некоторых старцев сами текущие энергии в храме, построенном на древнем месте силы, благоприятствовали тому. Закончив с делами бытовыми, по хозяйству, молодой жрец принялся тушить светильники, освещавшие центральное помещение храма в вечернее время. Неожиданно старая входная дверь, которую не меняли еще со времен реконструкции, проводимой Моском, скрипнула, и на пороге показался Сам. Лицо его было уставшим, но все же не выражало некой озабоченности – напротив показывало всю его умиротворенность. Оседень медленно повернулся и, завидев своего родича и военного наставника, тихо улыбнулся:
– Я слышал, что вы с Порышем прибыли еще на рассвете.
– Прости, не мог зайти раньше – пока мы отсутствовали образовалось столько державных дел, даже Моску не удалось со всем справиться.
– Я
