того, как он сможет лично поговорить с Денисовым.
Связь с тюрьмой у Зинченко была достаточно тесной и, когда к нему с первыми лучами рассвета позвонили в дверь двое мордоворотов, которых обычно посылал Гюрза, когда ему был кто-то нужен, Влад быстро понял, что к чему и стал собираться.
Заснул он довольно поздно, поэтому умудрился впасть в забытье и за тех минут семь, что они добирались до белореченской колонии. Проснулся оттого, что один из амбалов, сопровождавших мужчину, теребил его за плечо.
Открыв глаза, Влад обнаружил себя уже во внутреннем дворе тюрьмы. Осмотревшись вокруг, он просто вылез из «девятки» и не спеша, широко зевнув по дороге, направился в сторону дома, где теперь обитал Пугач.
В саду висела сизая утренняя дымка, на траве серебрились блестящие капельки росы, и в сочетании с алым предрассветным небом картина эта выглядела весьма сказочно.
Пугач, по-видимому, тоже еще не особо привык к ночному ритму жизни, так как, пожимая Владу руку в знак приветствия, широко зевнул.
– Ну что там, поговорили? – спросил у него Зинченко.
– А-а, поговорил, – махнул рукой мужчина.
– Что-то по вашему выражению лица не скажешь, что всё прошло хорошо.
– Да потому, что не прошло. Денисов этот… упёртый, как баран. Каким был, таким и остался. А принципиальности в нём, как в престарелой девственнице.
Влад хохотнул такому сравнению.
– Ничего смешного, – сказал Пугач, – я с ним и раньше не мог общего языка найти, и теперь. И это меня порядком раздражает.
– Так чем закончилось?
– Да ничем не закончилось. Сбежал он, как баба какая-то со свидания. Отказался сотрудничать, короче говоря.
На некоторое время между ними зависло молчание.
– И что думаете делать дальше? – спросил Влад.
– Не знаю. Поэтому тебя решил дождаться.
– Я так понимаю, вы хотели бы выслушать мои предложения?
Пугач кивнул.
– Ну, лично я думаю, что нужно сдавать Игорю и полиции настоящего преступника.
– Ага, своими руками кормить их еще буду?! Не заслужили!
– Но тогда получается, что на казнь отправится невиновный.
– А тебя что, это волнует? – спросил Станислав, вглядевшись в серые глаза Влада.
– Да нет, – пожал плечами тот.
– Вот и меня совсем не волнует. У Денисова был шанс выйти сухим из воды и избежать смерти и позора. Но он решил продолжить свои игры в благородство, от которых меня уже давно тошнит. Ну так пусть получает то, что выбрал. В последний момент, может, вспомнит моё предложение и раскается, поймёт, что именно благородство довело его до могилы. Но, естественно, будет уже поздно.
– Станислав Александрович, я понимаю ваше возмущение,
