Мари! – бросив на меня хмурый взгляд, сказал Яша. – Ну же, это просто младенцы. Они не кусаются.
– Это для тебя просто! А я понятия не имею, что с ними… с ней делать, – покосившись на бело-розовый сверток, прошептала я. Страх причинить вред этому крошечному созданию был таким сильным, что меня затрясло. – Скажи, что у тебя есть опыт, умоляю.
– Есть.
– Ты был женат? – заинтересовалась я, прижимая к себе «дочь», недовольство которой росло, потому что за вполне безобидным кряхтением последовало громогласное «уа-уа», и оно с каждой секундой нарастало, ударяя по моим натянутым нервам.
Болит что-то? Держу неправильно? Не нравлюсь ей? А-а-а!
– У меня есть младшая сестра.
– Сильно младшая? – спросила жалобно. И куда только моя обычная тормознутость делась, когда так нужна?
Девочка выгибалась, норовя выскользнуть из рук, и я не на шутку испугалась, что выроню это упрямое создание. Личико очаровательной крошки раскраснелось, губки задрожали. Матерь лунная! Как же ее успокоить?
– Достаточно, чтобы запомнить, как ухаживать за ребенком. Так, Мари! Отставить панику! – скомандовал новоявленный «папаша». – Мягче надо с ней, нежнее…
– Я не умею!
– Учись. – Легко ему говорить! Он-то со своим чадом отлично справляется! – Для начала вытащи малышку из одеяльца, возможно, ей жарко. Проверь, не надо ли сменить пеленку или покормить. Потом…
– Я не могу!
– Ладно. – Яша забрал у меня капризулю, но едва я вздохнула с облегчением, как получила второго. Мальчик, в отличие от девочки, вел себя тихо, во всяком случае пока. – Покачай его. Песню спой… колыбельную, – деловым тоном распорядился мой рыцарь, который снова меня спасал. – Петь, надеюсь, умеешь? – уточнил он, криво усмехнувшись.
– Немного, – соврала я, не желая раскрывать одну из своих масок.
– Ну так пой! А я пока займусь малышкой.
Он прошел вглубь комнаты, баюкая притихшую девочку. Там, как и во многих других помещениях, было все необходимое для ухода за ребенком, начиная с подгузников и заканчивая набором бутылочек с молочной смесью. Странно, но, попадая в его руки, дети успокаивались, а у меня, наоборот, начинали волноваться. Наверное, как собаки, чувствовали страх. Или я просто что-то не так делала.
Посмотрела настороженно на младенца, он – на меня. Светло-серые глазки прищурились, изучая. И мне подумалось, что взгляд у этого мальчика слишком умный и проницательный для его возраста. Хотя что я знаю о детях? Единственным ребенком, с которым близко сталкивалась, была Майя – сестра моего лучшего друга. Но ее Василина начала доверять нам только лет с пяти, и то под своим строгим надзором, ибо считала нас с Марком недостаточно ответственными.
«Агу», – сказал малыш, пытаясь вынуть ручку из одеяла.
– Уже пою, пою… так, что спеть-то… – забормотала я, решив, что от меня ждут именно этого.
Слава
