Планетарной Полиции. Он не слишком любил эту организацию за напыщенность ее представителей, но именно в отделе, где хранились досье всех астронавтов – а хранить было положено – царил очень правильный порядок и система. Найти человека в базе, и получить на него любую информацию было делом пары часов, даже с учетом пересылки файлов на гигантские расстояния.
Потемкин слыл, по роду деятельности, человеком в полиции известным, и имел код «OA», позволяющий запрашивать подобные данные в архивах. Он сделал запрос на всех членов экипажа, включая Чжан Су Гуожи и Генриха Тусса, и пошел в душ, чтобы не терять времени даром.
Через три часа все файлы пришли на бортовой компьютер яхты. Граф переписал их на сменный носитель, чтобы потом, у себя в каюте внимательно с ними разобраться.
Нужно было еще послать сообщение о том, что станция потеряла координаты связи, но тут возникла проблема. Как все и предупреждали, «Ужгород» не стоял на месте, он двигался вокруг Ганимеда, а соответственно и Юпитера, с достаточно большой скоростью. И, пока граф возился с получением досье, грязно-розовая масса огромной планеты заслонила направление на Землю. Удивительно, как он успел принять файлы – это была большая удача. Следующий контакт с Землей был возможен только после полного облета Юпитера. По предварительным расчетам компьютера яхты Потемкина – не раньше двух-трех суток.
Это было неприятно. Без связи «Ужгород» оставался в космосе «летучим голландцем», на котором безнаказанно могло произойти все, что угодно. И сосущее чувство тревоги где-то внутри у Ивана Феоктистовича все усиливалось.
Кто-то контролировал ситуацию и управлял ей. Этот человек действовал продуманно и поэтапно – отключил системы видеонаблюдения, убил Тора Ларсена, а потом отрезал станцию от внешнего мира.
Последний пункт был самым скверным. Он мог означать только одно – что-то готовилось. И, наверняка, что-то зловещее. Теперь весь «Ужгород» был в полной власти загадочного злоумышленника.
«Или злоумышленницы!» – вдруг подумал Потемкин, вспомнив ослепительную улыбку Миа.
Он положил диск с файлами в нагрудный карман пиджака и покинул яхту, прихватив с собой баночку с консервированными устрицами для вечернего ужина с баронессой.
Кроме перспективных наметок на романтическом фронте графу пока похвалиться было нечем. Совсем нечем. Такое с ним случалось редко, обычно он сразу хватал невидимую нить, за которую потом вытягивал весь клубок преступления. А нить эта была – человек. Его глаза, поведение при общении, слова и ритм этих слов. Потемкин чувствовал человека и если тот что-то пытался скрыть – это и был кончик нити, за которую тянул потом талантливый космический сыщик.
Но сейчас – то ли времени прошло мало, то ли дело, действительно, было непростым – он не сдвинулся ни на йоту. Все, с кем он успел побеседовать, были одинаково негативны в своем отношении к убитому, исключая мужчин, которых Потемкин не успел опросить. Драгош Милович – компьютерщик, связист станции, Петр Рыбин – инженер-техник, завхоз, Феликс Вебер – планетолог и астроном «Ужгорода». Кстати, были еще мэр Тусс и
