В газетах астрологические прогнозы, потерянные вертолёты ищут экстрасенсы, в высшей школе управления преподают вместо физики эфиродинамику… Казалось бы, при таких условиях чиновники должны к учёным (ну и к шаманам заодно) относиться с опаской.
Но, видимо, они не считают, что кто-то может изобрести что-то опасное для них. Может, потому, что сейчас политики в России почти исключительно из спецслужб. Или настолько плотно с ними контактируют, что прониклись их взглядами. А у тех есть легенда, что атомную бомбу они украли у американцев. (При этом они в упор не хотят видеть «мелкого» факта: даже если с этим не спорить, водородную бомбу всё-таки советские учёные сделали раньше, так что уж её-то украсть было никак нельзя). И потому режим благоприятствования для физиков и, заодно, вообще учёных давно пора заканчивать. В результате на науку тратят всё меньше, учёных увольняют, не думая о том, что какой-нибудь обиженный аспирант, для которого наука – дело жизни, а не дело для заработка (да-да, такие бывают, во что, наверное, политикам поверить трудно… хотя, увы, о себе я уже не могу это сказать… и это чудовищно жаль) продолжит работу на дому, уже без пригляда со стороны начальства, и… мало ли что? Сделает портал и подкинет президенту на стол кучку дерьма. А потом у него американские шпионы украдут портал и подкинут бомбу. Первое, наверное, даже хуже для чиновника, потому что, если разберутся, кто должен был контролировать и не уследил за таким изобретателем, президент чиновнику сделает очень нехорошо, а во втором случае это обязанность нового президента, а тот, скорее всего, сосредоточится непосредственно на террористах, а чиновнику будет где-то даже благодарен… Так ведь нет, совсем политики не опасаются таких случаев, смело увольняют… вернее, смело уменьшают средства, уволят-то и без них… или научные работники не выдержат без денег и уйдут сами… или, наконец, будут вынуждены капитализировать свой интеллект, к чему чиновники активно призывают.
Вот именно это я и сделал. А Наука мне этого не простила.
Боюсь, я и сейчас повторяю ту же ошибку. Пишу воспоминания. Якобы это нужно для того, чтобы никто никогда больше… а на самом деле, подозреваю, просто слаб оказался: мне ведь, кроме морального удовлетворения, посулили всякие бытовые бонусы. Много-много бонусов. Перевод в камеру со смывным унитазом и батареей отопления. Причём на двоих (вообще-то считается, что по правилам в одиночку не сажают, из соображений страховки от суицидов, это в моём случае нарушение – из соображений секретности по моему изобретению). Не завидую, кстати, будущему напарнику. Ему ведь после контакта со мной УДО не видать, как своих ушей. Книги из тюремной библиотеки. Письма с воли. Там, правда, пока был в СИЗО, читать было нечего. Сочувствующих нет, да и правильно, а психи-сверхчеловеки-нордические или ненордические фашисты мне противны. Телевизор, глаза б мои его не видели, да, даже здесь, в одиночке! И, да, вы угадали, небольшую свободу в выборе продуктов питания. Небольшую – потому что выбирать особо не из чего. Но всё-таки, как ни крути, элемент свободы.
