видела, конечно, на своей кухне. А когда, кстати говоря, это было? Магда постаралась вспомнить, когда в последний раз наблюдала этот предмет кухонной утвари. Вчера? Позавчера? Вспомнить не удалось. Ножей у них в доме было множество, и она пользовалась практически всеми, просто по очереди, а точнее тем, что попадался под руку. Так значит, нож мог пропасть, когда угодно. Не обязательно вчера. Могла пройти и неделя, а может больше? Магда сняла туфли и закинула ноги на стену. Ладно, об этом дурацком ноже она ещё подумает. Самой мерзкой и в тоже время животрепещущей темой для неё сейчас был предстоящий развод. А как иначе? Разве может быть другой исход, после всего произошедшего? Сергей уехал, не дождавшись окончания её допроса. Уехал с Леной. Магда всхлипнула. Да что же это за свинство получается! Она как честная, добропорядочная жена все десять лет хранила верность одному мужчине – своему мужу. Ухаживала за ним, когда он болел, поддерживала, если у него возникали проблемы на работе. И что? Что в итоге? Предательство, нож в спину и разбитое сердце.
Она помассировала уставшие от каблуков ступни.
«Как же так? Как он мог уехать и оставить меня одну? Не предоставил ни защитника, не договорился, чтобы и её тоже допросили завтра. Просто бросил и всё. Как ненужную вещь, как…как использованный презерватив. Мерзко» – Магда тяжело вздохнула. Она бы с удовольствием сейчас выпила чего-нибудь горячительного. Да чего уж там выпила. Хотелось напиться. И забыться. Вычеркнуть десять лет из памяти и начать жизнь заново.
А Женька? Как он там без меня? И что ему сказали? Ведь дня не проходило, чтобы Магда собственноручно не уложила сына в кровать, а сегодня? Кто укладывает его сегодня? Кто поправляет одеяло и целует в нежную щёчку. Надеюсь, что не Лена – от этой мысли Магда даже зубами скрипнула. Нет-нет и ещё раз нет. Всё, что угодно. Только бы этой дряни не было рядом с её сыночком. Больно-то как – Магда зажмурилась. Ощущение было такое, будто кто-то оголил все её нервы. Они были напряжены и натянуты, словно струны. А она-то сегодня днём думала, что все её чувства, все переживания давно позади, а, поди, ж ты. Больно. Как же больно.
Эх, Леночка, Леночка, что же ты наделала? Семью разбила, ребёнка без отца оставила. О своём то позаботилась. Будет теперь у тебя всё. И ребёночек, и муж любимый и денежки, конечно, куда ж без них? И не совестно тебе, и голова не болит о том, что где-то, не так далеко от тебя, сидит в камере ни в чём не повинная, обманутая, раздавленная предательством женщина. Хотя, не одна ведь она виновата. Серёжка тоже хорош. Повёлся. Только на что? На глазки невинно распахнутые? На ножки стройные. Или любовь у него новая. Конечно, зачем сохранять старое? Можно всё разрушить, если новое под боком. Он думает, что там будет лучше. Ошибается. Ох, как же он ошибается – Магда покачала головой, как бы разговаривая сама с собой. – Мужики вообще странные – она вспомнила рассуждения Валечки об апельсинах. – Хорошо, допустим, что она апельсин. А Лена – ну, скажем, арбуз. И что теперь? Так ведь ему и арбуз скоро опротивеет, и что тогда? Снова идти кушать апельсины? А может дыни, виноград? Так можно всю жизнь по фруктовым лавкам пробегать. А верность
