оповестили городское партийное начальство о намечающемся подозрительном событии: “В самом центре… Какой-то щит… Явная провокация!” Первая дискуссия прошла удачно, за ней последовали другие, на которые приходило уже больше народу, так что для них потребовалось более просторное помещение, и не где-нибудь, а в местном Клубе милиции. Горбачев председательствовал на всех этих встречах и следил за тем, чтобы затеянные им обсуждения не выходили за рамки положенного. Однажды (и это “запомнилось на всю жизнь”) “какой-то молодой парень”, явно начитанный и образованный, стал обвинять Горбачева и остальных в том, что они сводят всю культуру к одной коммунистической идеологии, тогда как культура – это “прежде всего сам человек со всей его многовековой историей”. Горбачев вместе с заведующим кафедрой местного пединститута бросились в контратаку и принялись убеждать оппонента в том, что “именно социализм унаследовал и воспринял все богатство духовного наследия человечества, только он открыл дорогу к культуре миллионам”. Более искушенный в идеологических спорах и к тому же вооруженный председательскими полномочиями, Горбачев сокрушил “идейного противника”. Несчастный студент всего лишь отважился “обсуждать проблемы”, то есть попытался сделать ровно то, чем так гордился сам комсомольский лидер, а вот Горбачевым, по его позднейшему признанию, двигали совсем иные соображения: “В тот момент я больше всего думал о том, что могут прикрыть дискуссионный клуб, которым все мы так дорожили”[304].
Осуществил Горбачев и другой эксперимент, который зародился как идеалистический проект, а в итоге обернулся бедой. Чтобы пресечь пьяный разгул, хулиганство и преступность, местная милиция применяла исключительно “силовые методы” воздействия, но толку от них было мало. Горбачев решил создать мобильный оперативный отряд, куда вошли комсомольцы-добровольцы. Но вскоре грабители сами принялись орудовать в городе под видом таких оперативных отрядов, а комсомольцы, войдя во вкус, легко “шли на задержание и мордобой”[305]. Другие инициативы Горбачева были более прозаичными: он создавал ученические производственные бригады при средних школах Ставрополья; строил первый городской пионерский лагерь (организация “юных пионеров”, созданная по образцу американских бойскаутов, служила для школьников обязательной стартовой площадкой перед вступлением в комсомол); организовывал комсомольские бригады, которые облагораживали подъезды к городу, высаживая деревья вдоль дорог[306]. После того как в 1958 году Горбачева назначили вторым секретарем крайкома комсомола, он участвовал в развернутых Хрущевым массовых кампаниях: направлял молодежь на ударную стройку азотно-тукового завода-гиганта в Невинномысске, пропагандировал культивацию кукурузы и разведение овец, кроликов и уток. Хрущев лично нахваливал вкусное и питательное утиное мясо, а вслед за ним ставропольская молодежная газета вопрошала читателей как будто с затаенной угрозой: “Комсомолец!
Gorbachev M. Memoirs. P. 63–64; Горбачев М. С. Жизнь и реформы. Кн. 1. С. 86–87.
Gorbachev M. Memoirs. P. 64–65.
Кучмаев Б. Г. Коммунист с божьей отметиной. С. 42.
