в корне порочное понимание образования как платной услуги, хотя хорошо известно, что это – совместная деятельность педагога и ученика, профессора и студента и т.д. Не выдержав испытания практикой, ультралиберализм оказывается на деле даже менее эффективным, чем казарменный социализм минувшей эпохи.
Не случайно и настоящие либералы сегодня уже чувствуют фундаментальные отличия отечественного ультралиберализма от традиционного. Например, в юридической среде развернулась дискуссия: можно ли адвокатскую деятельность отнести к предпринимательской? И виднейший, образованнейший российский либерал, правозащитник Генри Резник вдруг заявляет адвокатам: «Ваша задача конституционного значения – оказывать квалифицированную помощь, извлечение дохода служит этой задаче. Не наоборот!» То есть в жизни есть вещи важнее прибыли.
Разумеется, ультралиберальная версия капитализма предполагает формирование уникальной социальной структуры общества. И это касается трансформации не только формальных социальных институтов, но и неформальных общностей. На смену сплоченным сообществам с устойчивыми и разнообразными социальными связями приходит «атомизация» общества, человеческое одиночество. Индивидуальные способы достижения профессионального успеха сопровождаются обособлением людей в непроизводственных сферах жизнедеятельности.
В итоге провозглашенная свобода общественной жизни не приводит к укреплению гражданского общества. За последние 20 лет исчезло огромное количество самодеятельных общественных организаций, ослабло по сравнению с советским временем профсоюзное движение, выведена на периферию общественной жизни единственная существовавшая в СССР политическая партия, а новое партийное строительство, по существу, так и не развернуто. Оказывается, что в условиях ультралиберальной формации гражданское общество еще менее уместно, чем при тоталитарном социализме сталинских времен.
Как убедительно показал в ряде работ академик В.С. Степин, никакие экономические реформы невозможны без преобразований культуры. В связи с этим закономерно, что, начиная с 1990-х годов, проведение ультралиберальной политики выдвигает на первый план задачу формирования новой культуры, не имеющей ничего общего в базисных основах не только с советской, но и с российской культурой дореволюционного периода, а также с мировой культурой.
Формально провозглашается полная свобода культурной жизни в стране. Реально же резко сужается доступ населения к учреждениям культуры: библиотекам, музеям, театрам, выставочным залам и др. Мы обобщили результаты сотен различных социологических исследований в этой сфере. Результаты неутешительны: в 1990-е годы возможности приобщения граждан России к деятельности учреждений культуры упали катастрофически. За последние десять лет произошло определенное улучшение ситуации, но существующие возможности в разы уступают как последним
