кем-то механизме, стараясь найти хоть что-то отталкивающее в Ие. Не бывает настолько прекрасных людей, думал он про себя, она двигается так, словно играет мелодию, столько грации в одном человеке просто не может быть. На мгновение, всего на мгновение, он словно отключился, весь внешний мир перестал существовать, из поля его внимания пропали все, кроме неё. И снова поток его мыслей был прерван Мари.
–Да, это мои младшие брат и сестра, – продолжила Мария.
–Приятно познакомится, – выдавил из себя растерянный Демьян. – Вы живете здесь вчетвером?
–Да, – удрученно произнес Игнат, – на прошлой неделе, копы схватили Рената, нашего друга. Он проявил оплошность в выражении своих чувств к одной девушке и незамедлительно был отправлен в «Ясный разум».
–Толковый парень, – добавил с сожалением Мирон.
Наступило молчание. Все участники разговора почувствовали неловкость. Нарушила молчание Ия.
–Что же, мы изрядно проголодались, а вы мистер Мод? Как на счет того, чтобы перекусить?
–Прекрасная мысль, я поддерживаю, – со смущением ответил Демьян.
Мария принесла еще приборы, и все принялись за уже остывший завтрак, который пришлось разогревать в духовке. Он включал в себя овсяную кашу, несколько тостов с малиновым джемом и различные напитки, свежезаваренный зеленый чай, кофе или сок. После завтрака, Мария проследила, что бы Игнат пошел отдыхать и ничто его не тревожило. Мирон отправился в библиотеку, что располагалась на втором этаже, а сама она уселась штопать штаны мужа. Ия и Демьян остались одни. Он с детства испытывал потребность заполнять невидимую пустоту между людьми, словами, и поскольку паузы в разговоре доставляли ему крайнее неудобство и дискомфорт, после небольшого молчания, решил чуть больше разузнать о ней.
–Утром, вы сказали, что шли из академии, вы там учитесь?
–Ах точно, да, – с трепетом произнесла она. – Это я говорила про академию художеств.
–Так вы художница? – с интересом спросил он.
–Да, я, правда, еще не доучилась, этот год последний. В комнате, где вы остановились, висит одна из моих картин, маленькая девочка, это я рисовала Марию, такой, какой помню ее из детства. Не лучшая из моих работ по технике выполнения, но, пожалуй, самая сердечная.
– Эта картина, в ней что-то есть, я не знаток изобразительного искусства, но если всматриваться в глаза девочки, кажется, будто художник спрятал там кусочек своей души, словно внутри картины жизнь, это завораживает взор, я думаю, вы очень талантливы.
– Браво, – удивленно ответила Ия, параллельно хлопая в ладоши. – А говорите что не знаток. Мне кажется такими и должны быть произведения искусства, говорила она задумчиво и увлеченно, такими, что оставляют след в душе, ведь художник вкладывает себя в творение, жизненную энергию и силу что содержит в себе. При условии сохранности полотна, именно оно сквозь время, словно сосуд сохраняющий часть души живописца
