свои длиннющие волосы при помощи только лишь одного полотенца. Совершенно обнаженный он стоял повернувшись ко мне спиной и негромко бурча что-то возмущенное себе под нос, даже не заметил моего появления. Довольно ухмыльнувшись, тихонько подкрадываюсь сзади и, обхватив его руками за талию, шепчу в самое ухо нервно вздрогнувшего пленника:
– Знаешь, а воспользовавшись сушилкой, ты справился бы со своей шевелюрой гораздо быстрее.
Замер. Его спина как будто сразу же окаменела. Но даже попытки вырваться из моих объятий не делает. Разворачиваю его к себе лицом и скидываю с волос напряженно замершего под моим взглядом парня совершенно мокрое полотенце. Отводит глаза. Боится. Не меня, а того, что я смогу там увидеть. Ненавидит. Зло, яростно… Плевать! Все равно мой! Пальцами хватаю его подбородок и опять поворачиваю лицом к себе. Целую. Сминаю его губы, врываюсь в рот своим языком, со всей силы прижимаю его мокрое тело к себе и слышу негромкий болезненный стон. Отшвыриваю на кровать и, с усилием взяв себя в руки, отхожу на несколько шагов назад. Нет, как ни жаль, но на… это у нас сейчас совершенно нет времени. Ну, ничего страшного, сразу же после аудиенции отправлюсь с мальчишкой в свой дворец, где уже можно будет заняться им основательно и в спокойной обстановке. Только главным будет не сорваться от чересчур длительного для меня воздержания и опять не замучить строптивца до полусмерти.
– Значит так.
Сурово смотря на настороженно замершего на кровати парня, я глубоко и обреченно вздохнул. Все-таки он просто нечто невероятное. Да что бы я раньше хоть с кем-нибудь еще так, как с этим пленником носился? Не было никогда такого и, надеюсь, что не будет. Мне и этой головной боли вполне хватает для того, чтобы иногда уже начинать сомневаться в собственной адекватности.
– Сейчас придут слуги, они помогут нам одеться. Через несколько часов мы прибудем в столицу, где меня ожидает Правитель Империи… который при этом является моим отцом. Он очень сильно желает тебя увидеть, и я просто не посмею ему в этом отказать. Так что ты отправляешься вместе со мной. Надеюсь, что тебе не стоит объяснять, что во время аудиенции ты должен вести себя тихо и незаметно, как и подобает хорошо вышколенному наложнику? Отец, в отличие от меня, не столь терпелив к непокорным рабам. А так как дальнейшая судьба твоей родины находится под большим вопросом, то малейшая твоя оплошность…
– Я понял.
Конечно, понял. Мальчишка мне достался на редкость понятливый… только при этом совершенно невыносимый. СтоИт, смотрит на меня с ненавистью, плохо замаскированной под маску полнейшего безразличия, и наивно думает, что я ничего не замечу. Что ж, мне остается только надеяться на его благоразумие, которое не позволит ему проявить свою истинную бунтарскую сущность перед моим отцом.
Тихо скользнувшая в сторону дверная перегородка, из-за которой в комнату скользнули две гибкие фигурки, заставили Вея отвести от меня взгляд и отвлечься на посетителей.
