коням? Продолжим разговор на свежем воздухе, а потом у вас дома.
– Почему? Здесь уютно, не жарко. Все свои.
– Это меня и беспокоит. Некоторые мои вопросы могут вам не понравиться. Зачем «своим» видеть, как шеф сердится? Если вы не против, заедем на Воробьевы горы – там роза ветров прекрасная, умиротворяющий пейзаж. Потом к вам домой, проведем рекогносцировку «на местности».
– Это необходимо?
– Место преступления нельзя оставлять без осмотра.
– Вы что! Моя квартира – место преступления?
– Шучу, – решил успокоить Августа Николаевича Фризе. – Но побывать у вас в гостях мне нужно. Для дела. Кстати, за кофе и пирожные расплачивается фирма?
Сыщик поднялся с кресла. Август Николаевич с неохотой последовал его примеру, оставив последний вопрос без ответа.
Бармен Аркадий, не упускавший хозяина и его гостя из поля зрения, тут же вышел из-за стойки:
– Вам понравились наши пирожные, Владимир Петрович?
– Прекрасные. Давно таких вкусных не ел.
Лицо бармена расплылось в довольной улыбке, а Фризе подумал: «Шустрый молодой человек. Запомнил, как меня зовут, с первого раза».
– Я вернусь после пяти, – проинформировал бармена Седиков. – Кстати, запасы не пора пополнять?
– Текила кончилась. – Аркадий сморщил лицо, словно ему на язык попало нечто непотребное. – Не пойму, с чего это на нее так запали? Особенно молодые дамы. Начитались детективов? – Он как-то по-особенному, проникновенно взглянул на Владимира, и сыщик опять подумал: «Ох, не прост этот брат Аркадий! Знает меня, что ли?»
– Текилу закажу, – пообещал Седиков. – Попроще? Или самую дорогую?
– Самую, самую. «Золотую».
– Что-то еще?
– С остальным – ажур.
Простые вопросы – простые ответы
Они приехали на Воробьевы горы каждый на своей машине. Фризе на щегольском белом БМВ, Август Николаевич – на давно не мытой синей «шестерке». Глядя на замызганное авто владельца «Кофейного клуба», Владимир даже почувствовал легкое смущение: бизнесмен-то скромняга, а вы, господин сыщик…
Наверное, похожая мысль посетила и Седикова. Скользнув взглядом по белой «красотке», он буркнул:
– И охота вам высвечиваться?
У Фризе чуть не сорвались с языка слова о том, что ему-де скрывать нечего, живет на свои трудовые, но он вовремя одумался и промолчал.
– Итак, мы с вами уже выяснили: в долг никому не даете. Не одалживаетесь.
Седиков согласно кивнул.
– А ваши супруга и дочь? Может быть, кто-то из них ссужал родственников или знакомых?
– Исключено. Своих денег у них нет. Больших денег, – поправился он. – Давать взаймы не с чего. Дочь – студентка. – Август Николаевич машинально взглянул на уходящую ввысь пирамиду университета. – Учится на философском факультете. А жена
