ничего проще, – воскликнул граф де Жуайез. – В моем поместье отличные охотничьи угодья. Приглашаю всех в ближайшие дни ко мне в гости. Не знаю, как насчет охоты, но отличный стол, превосходное вино и общество прелестных пастушек нам обеспечено!
Все подняли кубки за это предложение, никто не танцевал, только поглядывали на юнцов и девиц, для которых этот сезон был первым, потешались и злословили по поводу их невинности и неукоснительного соблюдение этикета.
Эжену очень хотелось провести ночь одному, но поглядев на Жан-Поля, понял, что сегодня это не удастся. Он сам настаивал, чтобы тот погостил несколько дней в его доме. Тяжело вздохнув, он подлил себе и своему дружку в кубки побольше.
«Надо напиться как свиньи и завалиться спать. Жан-Поль плохо переносит красное вино. Следующие день-два он не вылезет из постели, за это время что-нибудь придумаю».
Все получилось по плану. Жан-Поль заснул еще в карете, дома его несколько раз вырвало. Теперь он лежал с мокрой повязкой на голове, чертыхался, жаловался на весь белый свет и не желал слышать никаких любезностей. Когда граф де Жуайез пришел с приглашением на охоту, тот чуть не подпрыгнул от возмущения. Весь вечер Эжен выслушивал его брюзжание по поводу того, что нынешние кавалеры не отличаются благородством.
– Как ты можешь оставить меня в таком состоянии? Ты просто скотина. Видеть тебя не желаю!
Виконту с большим трудом удалось умаслить его нежными посулами, заверениями в верности, скрепленными к тому же превосходным ожерельем из крупного морского жемчуга.
Предоставив дружку скучать и рассматривать безупречной формы жемчужины, Эжен покинул замок засветло в сопровождении одного слуги. Он, как всегда, рассчитал все правильно – поместье графа находилось в Провансе, где все обо всех знали, и собрать сведения о семье Виолы не составит труда.
Неожиданно для себя Эжен задержался в поместье Турина на целую неделю. Первые дни были нескончаемые попойки и разгул. За это время каждый из соседей счел необходимым нанести визит, потом была необходимость сделать ответные визиты. Такие блестящие кавалеры, из лучших домов Франции, приближенные ко двору, – все эти знатные молодые люди наделали переполох в близлежащих окрестностях. Лучшие портные работали без сна и отдыха, создавая новые и перекраивая на модный лад старые платья юных дев. Дамы не отставали от своих дочек, им тоже хотелось покрасоваться на балах перед этими парижскими выскочками и доказать, что и в глухой провинции существуют не менее, а может, и более прелестные женщины, чем столичные аристократки.
И они не просчитались. Местные девушки были так невинны, а дамы так аппетитны, что за две короткие недели во многих почтенных семействах головы мужчин украсились ветвистыми рогами. А нескольких юных девушек пришлось срочно выдать замуж за мелкопоместных дворянчиков, чтобы благородные отпрыски появились в условиях, приличествующих их высокому положению. Молодые парижане в буквальном и переносном смысле впрыснули свежую кровь в древние семейства, ослабленные близкородственными браками.
