последствий предлагает полную и безоговорочную капитуляцию. Противостояние завершается, наступает новая эра в развитии человечества – социализм в мировом масштабе. Таков финал нашего замысла. Доклад закончил.
Концовка доклада произвела впечатление. Леонид Ильич встал, подошел к Главкому ВМФ и… по русской традиции трижды поцеловал его. Вопрос, без дальнейшего обсуждения, был решен, после чего Брежнев спросил у Горшкова:
– А где главный конструктор?
– Да вот он, Леонид Ильич, – Сергей Георгиевич показал на маленького хилого мужичка, – подойди сюда, Николай Сергеевич.
Все взгляды устремились на главного конструктора. Николай Сергеевич Буторин был небольшого росточка, плешивенький, с такой же маленькой, как и сам он, головешкой, в потертом костюмчике, при сером галстуке и в очках. Как это ни странно, но русским всегда везло на ломоносовых и менделеевых.
– Ну надо же, извини, конечно, Николай Сергеич, но как у тебя все это уместилось в голове? Так говоришь… платформа? Ну-ка, расскажи-ка о ней.
Буторин был не робкого десятка, в противном случае он вряд ли сейчас стоял бы здесь, среди первых лиц государства. Работая в «оборонке» не один год, Николай Сергеевич знал, что, несмотря на очевидные преимущества проекта, ему предстоит преодолевать все мыслимые и немыслимые преграды, и чем выше он будет подниматься вверх по пирамидальной конструкции системы власти, тем труднее будет их преодолевать. Но основные трудности были позади, и единственное, что вызвало у него удивление, – оценка стоимости проекта. Почему все они восприняли его как дорогостоящий? Становилось совершенно ясно, что часть средств уйдет неизвестно куда и на что… «Сказать – не сказать», – вот о чем думал Буторин, когда Брежнев попросил его рассказать о платформе.
– С точки зрения технологии производства и тактико-технических характеристик платформа-транспортер – а я бы все это сооружение, с вашего позволения, назвал бы «Подводный комплекс» – явит собой новый шаг в подводном кораблестроении, аналогов которому в мире нет. Каждый аппарат комплекса автономен и способен выполнить задачи нанесения ядерных ударов самостоятельно. За основу транспортера взят подводный ракетоносец, состоящий на вооружении флота и называемый на Западе «Дельта»…
– Это не «Тайфун»? – последовал вопрос Брежнева. Ему нравилось название подводной лодки, о которой поведал миру в своем отчетном докладе на 26 съезде КПСС и, кроме того, он, как Верховный, хотел показать свою осведомленность в военном вопросе.
– Частично, товарищ Брежнев. Сам «Тайфун», был бы слишком громаден и сложноуправляем для плавания подо льдами. Кроме того, стыковке моделей мешали бы носовые горизонтальные рули «Тайфуна», у «Дельты» они расположены в рубочной части лодки. Как вы уже догадались, стыковочные узлы расположены соответственно: у первого модуля – в носовой части, поэтому
